Особенно,... 
126 
— Кухонные комбайны, что ли. Телевизоры, плееры. И еще пылесосы, кажется.
— Пылесосы? Ха-ха! Хаг…кхе-кхе…
Чарли на том конце закашлялся, опять чем-то грохнул, зазвенела посуда. Я прислушался и почувствовал, как ко мне подбирается тихая волна страха, вроде тех, что накатывались вечером. Если Чарли вдруг подавится и задохнется, я ничего не смогу сделать. Только сидеть и слушать. Почти как тогда с Лизой-Стрекозой. Странно, что у меня уже давно не было таких мыслей во время сетевых разговоров; разговоры включались и выключались как приборы, люди на том конце линии существовали как кусочки фильмов, абстрактные клипы без начала и конца… Эта ночь определенно внесла коррективы в мое мироощущение.
К счастью, старый приятель отдышался. И судя по звукам, на всякий случай глотнул еще виски.
— Ты чего там, Гулливер? Не утонул? — спросил я.
— Нет, просто так смешно стало, аж выпивкой подавился. Понимаешь, в конце девяностых, да и потом еще лет пять, в Европе ходило много баек про «Эшелон». Эта такая система тотального прослушивания, которую наши и американские спецы построили после Второй мировой. Я просто вспомнил, что «Эшелон» называли пылесосом. Даже заголовки были в журналах: «Как работает всемирный пылесос». И сейчас, когда ты сказал про пылесосы… До чего смешно, ей-богу: ужасаться от идеи Большого Брата в виде Небесного Пылесоса и при этом лелеять в каждом доме его младшего братца.
— Теперь я понимаю, почему Грина выгнали из британской разведки, — усмехнулся я. — Он ведь разоблачил Пылесосный Заговор. Как Бекон твой с Атлантидой.
— Шутки шутками, а «Нашего человека в Гаване» действительно чуть не запретили. Ваш брат писатель постоянно умудряется чего-нибудь эдакое протащить под видом шуточек! Кстати, я вот думаю: может быть, на некоторых эта чертова психосреда и вправду не действует? Или действует, но слабее. По крайней мере, наше с тобой поколение выросло до Сети, так? Поэтому мы иногда пробиваемся через эту пелену. Но все равно, Вик, черт побери! Даже если что-то экстраординарное приключится, потом опять возвращаешься к рутине, к этой счастливой апатии… словно ничего особенного не случалось. Подышал на замерзшее стекло, поглядел одним глазком, кто же там ходит с той стороны по подоконнику — и через миг опять все заволокло ледяными пальмами…
Чарли замолчал. «Счастливая апатия». Да, так оно и случается. Точка залипания, радужная пленка. Электрический снег, ледяные пальмы. Торжество коммуникаций, говорил психолог Митя. Культура Кукол, говорил Судзуки.
Мне опять представилась то ли куча опилок, то ли муравейник. Но в этот раз я разглядел, что это.
— Вик, ты слушаешь?
— Да, Чарли, я здесь. Просто тоже вспомнил одну штуку. В детстве мы с приятелями любили ходить на городскую свалку. Волшебное место, там каждый раз что-нибудь новое находилось. И вот однажды подъезжает к свалке грузовик и вываливает огромную гору спичек. Брак, стало быть. И мы всей компанией, не сговариваясь, бежим к этой горе, садимся вокруг и достаем спичечные коробки — у нас они всегда с собой были, как револьверы у ковбоев, мы там постоянно что-нибудь поджигали. И вот мы выхватываем свои спички, и давай чиркать, кто быстрее гору подожжет. А ветер задувает, не дает даже в ладонях спичке разгореться. И вдруг я вижу — один из моих приятелей, Гусь, перестал чиркать. Просто сидит, смотрит на остальных и ржет как ненормальный. Я спрашиваю — ты чего? А он только показывает пальцем на спичечную гору, на нас, и продолжает заливаться. И тут до меня доходит. Каждый из нас, дураков, привычным движением вынимает по одной спичке из своего коробка, закрывает коробок, чиркает, прикрывает огонь рукой, но ветер все равно его задувает, и все повторяется снова. А ведь перед нами — целая гора этих спичек! Зачем же из своих коробков доставать по одной?! В это время Гусь спокойно берет у кого-то из-под ног пустой коробок, с размаху проводит чиркашом по боку спичечной кучи — и все, загорелось!
— Ясно. Бороться с врагом его же спичками.
— Вроде того.
— А ты не думаешь, Вольный Стрелок, что подпалишь что-то ценное? Помнишь, Кларк писал, что цивилизация в конце концов выберет коллективный разум. Но если это происходит проще, без выбора? Мы вот живем спокойно в своей чертовой Стране Ангелов со своей чертовой королевой-маткой. А ведь большинство так и не врубается, что она такое. И я не помню, чтобы кто-то ходил по домам и спрашивал каждую домохозяйку, согласна она или нет. Конечно, были люди, которые лоббировали, инсталлировали… Но для большинства наших законопослушных граждан королева появилась как бы сама собой. А теперь, допустим, вышла следующая версия, из которой просто исключены последние механистические элементы. Эдакая форма высшего разума. Дает советы, исполняет желания…
126 
