3 
Хороший совет. И Ник внял ему. Именно поэтому он никак не мог заставить себя прикоснуться к пакету из Бразилии.
— Что он тебе оставил, дорогой? — В медовом голосе матери слышалось жгучее любопытство. Похоже, изумрудное ожерелье разожгло ее аппетит.
— Большинство моих внешних черт, — насмешливо ответил Ник.
— Это так, но ты же понимаешь, что я не это имею в виду. Не будь занудой. Он написал мне, что ожерелье — это знак благодарности за то, что я родила ему такого замечательного сына. Раз он считает тебя таковым, то оставил тебе много больше, чем ожерелье.
— Я еще не открывал пакет.
— Так поторопись. Я хочу узнать все подробности, как только доберусь до твоего офиса. Твой отец был очень богат, ты же знаешь.
Да, Ник знал об этом, но его богатство никогда не было ему нужно.
— Я буду у тебя через пятнадцать минут, — донесся до него голос матери. — Разве не замечательно, что он вспомнил о нас через столько лет?!
Как всегда, она была полностью сосредоточена на себе, и Ник не удержался от колкости:
— Нет, не замечательно, мама. Что замечательного в том, что мне пришлось дожидаться его смерти, чтобы быть признанным?
— Ой, не будь таким злопамятным, дорогой. Что прошло, то прошло. Наслаждайся сегодняшним днем.
Вот он — основной жизненный принцип Нади Килман-Стил-Мэннинг-Ллойд-Хардвик-Кондор.
— Конечно, мама. Не дождусь, когда увижу тебя и твое ожерелье.
Которое, безусловно, уже украшает ее шею.
Ник опустил трубку на рычаг и снова посмотрел на пакет. У него было побуждение бросить его в мусорную корзину нераспечатанным, но какая-то его часть, конечно же, хотела узнать, чего же, по мнению отца, он был достоин.
Ник вскрыл пакет.
В нем было два письма.
Как он и ожидал, одно было от адвоката по имени Хавьер Эстес. Второе, как ни странно, было написано от руки самим Энрике и адресовано лично Нику. Читая его, Ник с удивлением узнал, что отец был осведомлен о мельчайших подробностях его жизни, но самое главное, конечно же, было припасено напоследок.
Ник был настолько потрясен, что пришел в себя только тогда, когда помощник открыл дверь кабинета и впустил его мать.
В свои пятьдесят пять она выглядела на тридцать пять. Она оставалась воплощением женской красоты и сексуальности, из которых выжала все, что только возможно.
Где бы она ни появлялась, взоры всех присутствующих мужчин немедленно обращались к ней, и все другие женщины сразу же меркли на ее фоне. Мисс Вселенная гордо и надменно пронесла этот титул через всю свою жизнь.
Густые блестящие темно-русые волосы шелковым водопадом струились по спине, вызывая желание немедленно прикоснуться к ним. Большие глаза удивительного янтарного цвета обладали каким-то гипнотическим взглядом — стоило ей посмотреть на какого-нибудь мужчину, он тут же оказывался у нее в плену. Точеный нос имел идеальную форму, полные чувственные губы обнажали в улыбке ровные белоснежные зубки.
И — кто бы сомневался — ее длинную изящную шею украшало изумрудное ожерелье, идеально подходящее к ее наряду, конечно же, от известного кутюрье. Наряд Нади был выдержан в черно-белых тонах с несколькими вкраплениями красного, придававшего драматизм общему замыслу.
— Ну?.. — Нетерпение было приправлено сладкой улыбкой.
Ник встал, обошел свой стол и присел на его краешек, с циничным удовольствием наблюдая за приближением матери. Затем желание умерить ее тщеславие подстрекнуло его заметить:
— Не думаю, что ты единственная, кто получил этим утром от Энрике Рамиреса изумрудное ожерелье.
Идеально очерченная бровь взметнулась вверх.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что мой отец в годы своей спортивной карьеры посеял свои семена по всему миру. У меня есть сводный брат в Англии и еще один — в США. Думаю, что смерть нашего дорогого отца потрясла их так же, как и меня, несмотря на то, что мы все трое являемся его… ублюдками. Думаю, что свою благодарность матерям моих братьев он выразил таким же ожерельем.
— Ну и что! — На лице Нади появилась мечтательная улыбка. — Энрике был неотразим, и ни одна женщина не могла устоять перед ним. Но это плохая новость для тебя, Ник. Думаю, что тогда Энрике поделил наследство на троих.
Ника не волновало наследство, он хотел познакомиться со своими сводными братьями, но, чтобы осуществить это, он должен был реализовать сумасбродную фантазию умершего отца — прожить в своем незаконнорожденном сыне другую жизнь, где бы были настоящая любовь, верность и отцовство.
3 
