Особенно,... 
109 
Искать пропавших старушек пожелали все – и маг, и даже Филипп Филиппович. Впрочем, для последнего это было не столько любопытство, сколько нежелание расставаться с Дуськой.
– А вдруг ты свинтишь, Дульсинея? – подозрительно спросил Фил, присоединяясь к компании, которая ехала на «чисто семейные разборки», как выразился Борис.
Отъезжая от дома, они увидели несущуюся им навстречу пожарную машину.
– Оперативно, – похвалил пожарников Клим, и приветственно посигналил брандмейстерам.
– Где здесь улица Изумрудный луг? – высунулся в окно один из них.
– Да плюньте вы на нее, – посоветовал Клим. – Там уже все сгорело.
В красной машине послышался гогот, она с готовностью развернулась и вяло поехала в обратном направлении.
Борис ехал на «Лексусе» впереди, показывая дорогу.
В дачном поселке, куда он всех привез, оказалось очень темно. Мало того, что не горел ни один фонарь, так еще и луна, которой положено было светить в это позднее время суток, спряталась за плотными облаками.
Борис заплутал среди узких дорожек, между тесно настроенных домиков. Титов плелся за ним, тихо ругаясь под нос.
– А ты по окнам смотри, – посоветовал ему Фил. – Сейчас ведь не дачный сезон, никого еще нет. Значит, где свет горит, это и есть наш дом.
– Голова! – похвалил Фила Титов и сразу увидел домик, где в глубине комнаты теплился приглушенный свет. Он посигналил Борису, и тот затормозил у нужной калитки.
– Головы у нас миллионы долларов получают, – буркнул Портнягин, кивнув на Андрейкина, который спал, развалившись в удобном кожаном кресле. – А я так… за подъездом слежу.
– Придется Василия Федотовича в машине оставить, – сказал Левин, тщетно пытаясь разбудить Андрейкина.
– Придется! – Фил злорадно осмотрел мага, снял с него шляпу и поменял на Дуськину армейскую шапку. – Пусть хрючит, гусь лапчатый, шарлатан детективчатый!
…Калитка оказалась открыта.
– Мамина машина! – воскликнул Левин, указывая на черный «Опель», который стоял во дворе.
Стараясь ступать неслышно, компания гуськом поднялась по скрипучей винтовой лестнице на второй этаж.
В комнате горела тусклая настольная лампа. За столом, плотно заставленным пустыми бутылками и закуской, сидели Вера Петровна, Клара Аркадьевна и какой-то бравый старик в военном мундире.
– Опаньки, – мутно глядя на Дину, сказала Вера Петровна, – кто это к нам такой похожий на Динку пришел?! Да и Левка твой, Кларунь, кажется, подгребся.
– Мама… – в ужасе прошептала Дина. – Ты пьяна?!
– Я?! – возмутилась Вера Петровна. – Я только валокордин пью, да и то по праздникам…
– Вы кто? – Левин потряс военного за плечо.
– Полковник Кобзон, – отрапортовал военный, вскинув руку к пустой голове и попытавшись встать. Не удержав равновесие, полковник рухнул под стол и остался лежать, держа на отлете руку с зажженной сигаретой.
– Сына пришел, – улыбнулась Клара Аркадьевна, помахав перед глазами рукой, словно пытаясь прогнать видение.
– Господи, чем это они так нажрались? – удивился Левин.
– Шампанское, водка, водка, шампанское, шампанское, водка, – перебирая пустые бутылки, сообщил Клим.
– Сына, рыжиков хочешь? – спросила Клара Аркадьевна и шаловливо подмигнула Борису.
– Да-а, – протянул Борис. – Старое поколение жжет!!!
– Это кто здесь старое поколение? – Клара Аркадьевна подскочила и замахнулась костылем на Бориса. – Вы кто вообще тут такой?!
– Я старший оперуполномоченный уголовного розыска Борис Ровно, – с усмешкой представился Борис и показал удостоверение.
– Верка-а, за нами Ровны пришли, – упала на стул Клара Аркадьевна. – Пришли, Верка, в самый неподходящий момент! – Она всхлипнула и утерла лавашем слезы.
– Мама! – взмолился Левин, отбирая у нее лепешку и рассеянно засовывая ее в рот. – Мам, что у тебя с ногой?
– Оскольчатый перелом. Слушай, а может, меня с переломом нельзя в тюрьму? – оживилась Клара Аркадьевна. – Все-таки возраст, то, се…
– В тюрьму?!! – вдруг заорала Вера Петровна, подняв над собой руку. – На нары?!! Да с удовольствием! Меня эта дача, по-русски говоря, за… долбала. Особенно рыжики. Слушайте, а почему тут Дуська-засранка? Ее тоже арестовали?! И вообще, кто все эти люди?!! Динка, скажи мне перед смертью, ты с Левкой спала?
– Мама, никто не собирается садить тебя в тюрьму! Борис – мой партнер по танцам, у него даже наручников нет.
– Я как огурец, – зачем-то заверила всех Вера Петровна и чуть не упала со стула.
109 
