Последние отзывы

  53  

— Маша, ей плохо! — бросилась я на пост.

Маша одним прыжком очутившись у койки, стала колдовать над Лялькиной и аппаратурой.

— Говорила же вам, ей нельзя волноваться! Вы чем-то ее напугали! Уходите отсюда! Направо служебный лифт. Халат и бахилы оставите в сестринской. Бегите, я вызываю врача!

Я помчалась по коридору. С проворностью привидения я перенеслась в лифт, потом в сестринскую, скинула там больничные причиндалы и, не помню как, очутилась верхом не «Харлее», который понес меня по широкому городскому проспекту, игнорируя правила дорожного движения.

Я неслась, выжимая газ и почти пела: «А молоточник-то не маньяк! Не маньяк! Не маньяк!» Он убивает только людей, которые при упоминании имен друг друга от страха лишаются чувств! Он вовсе не тюкает по башке кого ни попадя! Может, он один из этой компании? Может, решил расквитаться с подельниками? Нет, не выходит, Лялькина познакомилась с ним на пляже, значит, видела его первый раз в жизни.

Я затормозила у какой-то пивнушки и набрала номер Гавичера. Трубку сняла Анна.

— Мямля! — крикнула я. — Пусть Семен, блин, Борисович срочно начинает искать, где, как, и когда пересекались жертвы молоточника! Землю пусть носом роет, но найдет! Они совершенно точно друг друга знают!! Пусть опрашивает родственников, друзей, врагов, соседей, сослуживцев, любовников! Всех! И не дай бог Сене выставить за это мне счет!!

— Да скорее я это разузнаю, чем Гавичер, — оживилась на том конце Анна. Поняв, что дело в надежных руках, я нажала отбой и осмотрелась по сторонам.

У пивного ларька толпились личности, потрепанные жизнью и алкоголем.

Некоторые из них скучали, с вожделением и завистью поглядывая на счастливчиков, отходящих от прилавка с кружкой пива в руках. Видно, на добавку у них не было денег. Один такой — типичный «синяк» в потрепанном пиджаке, мятых брюках, с сизым носом и отекшей физиономией, — заметив меня, шатающейся походкой двинулся в моем направлении.

— Слышь, амазонка, дай тридцать рублей, колосняки горят, похмелиться надо! — Он так заученно произнес это, что я вдруг подумала — а ведь у алкашей этих наверняка у каждого есть «свой текст», с которым они обращаются к гражданам за материальной помощью.

Я нашарила кошелек, вытащила из него сто рублей и помахала купюрой перед носом синюшного типа.

— А не припомнишь ли, батя, на все эти деньги, кто из твоих друзей-алкашей обращается к публике: «Дай буквально двести рублей, буквально на два дня»?

— Я не алкаш, — возмутился вдруг пьяница, вздернул вверх подбородок и застыл в позе героя-революционера. — Я жертва инфляции, девальвации, дефолта и других экономических катаклизм.

— Значит, не припомнишь, — я спрятала сотню в карман.

— Ну, если без оскорблений, и за двести рублей…

Я без раздумий открыла кошелек и достала пятисотку.

Мужик взял бумажку, помял ее в пальцах, посмотрел на просвет, понюхал, и протянул мне.

— Не, — сказал он, — не могу взять, потому что не знаю. Честность — второе мое плохое качество после доброты.

— Батя, — взмолилась я, — ты моя последняя надежда! А что если ты возьмешь эти деньги и поспрашаешь у своих друзей алка… жертв экономических катаклизм, не знают ли они парня, который выражается именно так? Ну считай, что я на работу тебя взяла! Ты будешь каждый день в семь часов вечера приходить сюда и сообщать мне, что тебе удалось разузнать. И я каждый вечер буду платить тебе пятьсот рублей. А?! Подходит?! — Я просительно заглянула ему в глаза.

— Сговорчивость — еще одно мое плохое качество после красоты, — усмехнулся дядя, поправил движением плеча скособочившийся пиджак и выдернул у меня пятисотку. — Бу сделано, прекрасная амазонка! Завтра в семь приходи сюда, принесу подробный отчет о выражансах моих соплеменников и коллег. — Он развернулся и, пританцовывая, пошел к пивному киоску.

— Только на работе не пить! — грозно крикнула я ему вслед, но он уже заказал себе кружку пива и затеял дебаты с «коллегами».

Я пришпорила своего коня, газанула так, что взлетели даже жирные, неподъемные голуби, и понеслась дальше.

Мысли путались, словно нитки из разных клубков и было сложно выбрать одну и додумать ее до конца.

Где Бизя? Скорее всего, он ранен и скрывается где-то у старых друзей. Со мной он не связывается, чтобы не делать меня сообщницей, ведь получается — он сбежал. Он совершенно точно знает, что я закушу удила и не угомонюсь, пока не выйду на след молоточника. Легче отсидеть за побег, чем за убийства.

  53