15 
— Не шевелись. Оставайся со мной.
Этот приказ, отданный тихим хриплым шепотом, встревожил ее еще больше. Он не имеет права командовать ею. Да, она уступила и позволила ему участвовать в жизни Мэтта, но то, что произошло между ними, было случайностью.
— Давай не будем бороться, Люк, — предупредила Скай. — Позволь мне встать.
— Почему?
— Потому что я только что вспомнила, кто ты, — ответила Скай, не слишком беспокоясь, что причиняет ему боль. Ей во что бы то ни стало нужно было оказаться подальше от него, вырваться из этого сексуального плена.
— Даже не пытайся! — Он перевернул Скай на спину и придавил своим телом, опершись руками по обе стороны ее тела. В его глазах она увидела непоколебимую уверенность. — Ты прекрасно осознавала, кто тебя целует… кто укладывает тебя в эту кровать.
— Хочешь снова меня принудить?.. — выпалила Скай, не отдавая себе отчета в своих словах.
Лицо Люка окаменело, губы сжались в тонкую полоску.
— Ты тоже этого хотела, Скай.
Она знала, что он использует ситуацию против нее. Как же опрометчиво она поступила, отдавшись фантазии — она и Люк вместе, и их любовь настолько крепка, что выдержит любые испытания. А она не выдержала. Он развлекался с другими женщинами, а она пыталась в одиночку выстоять против ударов судьбы.
— Тебе было хорошо, Люк? — Задать этот вопрос ее заставила боль от его многочисленных измен.
— Да. И не лги, что тебе было плохо. Ты бы так не отвечала, если бы было иначе.
— И теперь ты решил, что сможешь воспользоваться этим и вернуться в мою жизнь?
— Нам хорошо вместе. Всегда было…
— Жаль, что ты так не думал, когда это имело значение.
— Это имеет значение сейчас, — стал настаивать Люк, решив игнорировать прошлое и говорить о настоящем. — У нас есть сын. Мы должны стать семьей.
Мэтт. Вот единственное, чего по-настоящему хотел Люк.
— Теперь не обязательно состоять в браке, чтобы воспитывать ребенка. Ты не нужен мне как муж, Люк.
— Мы только что занимались любовью…
Скай решила не оставлять в его руках это оружие.
— Я хочу, чтобы ты не забывал, что сам предал все это, Люк, — резко сказала Скай.
Люк нахмурился.
— Сколько у тебя было женщин после меня, Люк? — спросила Скай, ненавидя его в этот момент. Он решил, что можно было бросить ее, наслаждаться жизнью, а потом вернуться и жениться на ней, только потому, что теперь ему это показалось удобным?
— Это неважно.
— А когда ты лежал с ними в постели, ты вспоминал меня?
— Да. Ни с кем у меня не было ничего подобного тому, что было с тобой.
На какой-то момент его страстный ответ выбил Скай из колеи. Как будто он действительно был только ее, и ничей больше. Если бы только он тоже так чувствовал… Но нет. Он поверил словам брата, поставил интересы семьи на первое место…
— Я тебе не верю! — закричала Скай, изо всех сил оттолкнула его обеими руками и соскочила с кровати.
— Но это правда!
— Тише. Мой сын спит в соседней комнате, — прошипела Скай, хватая со стула халат и быстро надевая его.
— Мэтт — наш сын, — быстро напомнил Люк, но голос все-таки понизил. — Разве ты не считаешь, что для него было бы лучше иметь настоящего, а не приходящего отца?
Скай поплотнее завернулась в халат и туже затянула пояс.
— Именно это тебе нужно, да, Люк? Не я? Вот незадача — чтобы получить сына, нужно брать мать в нагрузку.
— Не смей так говорить! Вы нужны мне оба.
Люк по-прежнему лежал на кровати, подперев голову рукой, и выглядел хоть и рассерженным, но ужасно привлекательным. Он был — само совершенство. Неудивительно, что для нее не существовало других мужчин. И, скорее всего, никогда не будет. При этой мысли Скай замерла. А ведь она может заполучить его — нужно всего лишь ответить «да» на его предложение.
Но сможет ли она жить с ним — с его семьей — и быть счастливой? Разве сможет она доверять кому-нибудь из них, помня, как они поступили с ней в прошлом?
Она должна закончить все это — выпроводить его из своей постели и из своего дома. Нельзя больше позволять ему разжигать в ней запретные желания, что он делает с такой легкостью. Флер недавней близости все еще витал в темной комнате, и Скай поспешила включить свет, убеждая себя, что при ярком свете она сможет мыслить более трезво, более решительно.
Но это не помогло. При свете обнаженный Люк выглядел еще более мужественным и привлекательным, живо напоминая ей, каково это — ощущать каждую клеточку этого тела, прижатого к ее собственному обнаженному телу. В его глазах снова полыхало желание, воспламеняя ее кожу, заставляя инстинктивно поджиматься пальцы босых ног, грудь наливаться тяжестью, а соски напрягаться.
15 
