Последние отзывы

  134  

– С-О-Б-Р! – по буквам прочитала Таня. – Очень рада вас видеть, – сказала она парням и сделала дурацкий книксен.

Парни дружно ухмыльнулись и даже маски не смогли это скрыть.

Афанасьев тяжело поднялся с пола, отряхнул брюки, пригладил волосы, проверил узел на галстуке и начал неторопливо вдевать в брюки ремень.

Все ясно. Герой сегодня не он, а быдловатый подстреленный лейтенант.

– Свободны, парни, – не оборачиваясь, сказал лейтенант собровцам. – Проверьте еще раз дом, может, кто спрятался! А с ... этими я сам разберусь.

Бойцы развернулись и ушли по темному коридору, топая тяжелыми ботинками и бряцая автоматами.

– Прости меня, – прошептала Сычева, отстраняясь от лейтенантской груди и не замечая, что перемазалась кровью. – Как ты нас нашел? Как тебе удалось вырваться от Марата?!

– Вырваться? – надменно переспросил лейтенант. – А чего от него вырываться-то? Он нормальный, правильный парень, за обед и расколоченную посуду презервативами взял. Все нормально, свидетельница! – Карантаев отодвинул Сычеву и внимательно осмотрел пленников. Он схлестнулся взглядом с Афанасьевым, осмотрев его особенно подробно – с головы до ног.

– Все на выход, за мной, – приказал он компании, по-военному развернулся и, чеканя шаг как на плацу, пошел по коридору.

– Пашка! – закричала Татьяна. – Пашку освободите!

– В машине ваш Пашка уже сидит, – не оборачиваясь, сказал Карантаев. – Шоферу мозги компостирует подробностями из жизни города Болотного.

По узкой лестнице они поднялись на первый этаж. В просторном холле было грязно, натоптано, пахло порохом, кровью и табаком. В разбитые окна врывался холодный ветер. Они не сразу заметили лежащих на полу людей. Некоторые лежали в таких позах, что было понятно – они мертвы, других бойцы СОБРа поднимали под руки и волокли на улицу, к машинам, равнодушно перешагивая лежащих. Сычева в одном из тех, кого волокли, признала Овечкина, в другом – Лескова, а те, кто лежал на полу в неестественных позах здорово смахивали на парней, которые привезли их в этот дом... Инги нигде не было видно. Это смахивало на счастливый конец.

Афанасьева, споткнувшись о чей-то окровавленный труп, закрыла лицо руками и зарыдала. Татьяна зажмурилась и ухватилась за Сычеву, чтобы не сбиться с пути. Сычевой не было дела до ужасов, творящихся в доме; она трусила за лейтенантом, приговаривая:

– Карантаев, прости! Ну прости меня, Карантаев! Ну дура я, дура! Ну вот ни у кого никогда Сычева не просила прощения и никогда не называла сама себя дурой! Ну прости, Карантаев!! Ну Карантаев!

Афанасьев уже давал интервью невесть откуда взявшейся группе телевизионщиков. Он хмурился в камеру, делал измученное, трагическое лицо, вздыхал, поводил плечами и... радовался, радовался, что так кстати надел новый костюм, рубашку и галстук.

* * *

Щелястый «Газик» продувало насквозь.

А еще милицейскую тарантайку сильно трясло, хотя ехала она по асфальту.

Попелыхин, восседавший рядом с водителем, завидев Тань заорал:

– Девчонки! Вы ни фига не знаете азбуку Морзе!! Я вам стучал, стучал, что все нормалек и спецназ уже на подходе, а вы че попало мне отвечали!! Эх вы, москвичи! Темнота!! Вот у нас в Болотном азбуку Морзе в школах преподают! А меня Борисыч пообещал в ментовку пристроить, правда, Борисыч?! – обратился Попелыхин к шоферу. – В ихних школах ментовских общаги дают, стипендию платят, паек выделяют и форму...

– Ну началось! – вздохнула Сычева и приветственно махнула Пашке рукой. – Ну, здорово, последний девственник города Болотного! Тебе еще не вставили кляп?

Пашка захохотал, закинув голову и показывая крупные неровные зубы.

Они расселись сзади, на пассажирских сиденьях, а рядом с ними пристроился парень в штатском, наверное, оперативник.

Сычева была расстроена. Карантаев так и не сменив гнев на милость, так и не объяснив своего чудесного появления в загородном доме Овечкина, скрылся в машине «Скорой», куда его почти силой затолкали люди в белых халатах. Он до конца сохранил оскорбленную мину и не сказал ничего человеческого, бросив на ходу только: «На допросах увидимся!»

Эта фраза была обращена ко всем членам компании, а не к Сычевой лично, поэтому Сычева была очень, очень расстроена.

Простак Карантаев оказался блестящим профессионалом, несмотря на нечищеные ботинки, плохое питание и огромное количество подозрительного конфиската в багажнике личного автомобиля.

  134