128 
— Нет, ну что вы, богатеи, за люди! — возмутился Виталя. — Кучу бабок имеешь, рядом с ветеринаром живёшь, а собаку свою вылечить не можешь!
— Так у неё блохи! Я травлю, травлю…
— Сам ты блохи! Нет, ну что богатеи за люди! Жена — дура, у собаки аллергический дерматит! Значит, собаку сегодня вечером ко мне, на процедуры. Жену… ко мне не надо. Жене заделай троих детей подряд! Сразу вся дурь пройдёт.
— Тро-их? — переспросил Сева серьёзно.
— Больше можно, меньше нельзя, — отрезал Гранкин тоном врача, спасающего больному жизнь. — Кстати, ты знаешь, что без новеньких полосатеньких гольфиков, новой норковой шубы, крутой тачки «Ламборгини» и домика во Флориде жена к тебе не вернётся?!
— Ну, гольфики я ей обеспечу, машину и шубу куплю, а вот с домиком… уговорю подождать! — развёл Сева Ганкин руками.
* * *
Когда Виталя вернулся домой. Галка стояла на кухне и заводила будильник.
— Гал, — удивился Виталя, — а где ты его нашла? Зачем заводишь? Он у меня сам звонил! Каждое утро!
— Сам? — удивилась Галка. — Каждое утро?
— Да. И я его найти не мог!
— А цветы у тебя тоже, небось, сами поливались, Пинкертон хренов? Вишь, свеженькие на подоконниках стоят?
— Точно, Гал, — Виталя в изумлении потрогал зелёные листочки фиалки, стоявшей в горшке на подоконнике. — Точно, про цветы-то я забыл совсем, а они того… расцвели даже! Гал, я что, всё-таки чокнулся?!
— Нет, ну вы посмотрите на него, — обращаясь к кому-то на потолке, сказала Галка. — Нет, ну видели такое чудо в перьях, а?! Шерлок Холмс недоделанный! Ну ладно он не заметил, что я из шкафов все вещи свои забрала! Ладно, решил, что бабу с коляской средь бела дня украсть можно! Но ведь цветы-то! Цветы-то у нас, когда мы уезжаем, всегда Пантелеевна с первого этажа поливает! Я её и в этот раз попросила, когда уезжала! И ключи от квартиры дала! Она днём приходила и поливала! Ведь от него-то разве дождёшься? И будильник она по моей просьбе заводила и прятала! Я же знаю этого обормота — шары зальёт и на работу проспит. Тьфу!!! — Она так и беседовала с кем-то на потолке, но потом перевела взгляд на стену, где красовалась усовершенствованная таблица Менделеева.
— Пил?! — грозно спросила она, принюхиваясь.
— Нет!
— Дыхни!
— Не, Гал, я завтра дыхну…
— А это что? — ткнула она пальцем в таблицу.
— Это… таблица… химическая…
— Вижу, что химическая. Закусоиды, похмелоиды…
— Гал, мне профессор её подарил. Лауреат, между прочим, Государственной премии! Археролог…
— Профессор, говоришь? Лауреат? Археролог?! Ах, ты… — Галка скрутила в жгут полотенце и бросилась в погоню за Гранкиным.
Он стартанул с середины кухни и, путаясь в полах Севкиного халата, помчался по проторенному маршруту: кухня-коридор-спальня.
— Гал, оговорился я! Археолог он! Гал, я вас познакомлю! — улепётывая, кричал Гранкин. — Он очень приличный человек! Он здоровье своё в экспедициях просра… оставил! У него протез вместо ноги и вставная челюсть! Он не пьёт практически, поэтому в мечтах эту таблицу и составил!
— Я тебе сейчас и вставную челюсть, и протез вместо ноги организую! — Галка нагнала его и точным ударом залепила полотенцем по уху.
Ухо моментально стало горячим и запульсировало.
— Гал, миллион долларов…
— Да хоть миллиард! — Галка села на кровать и зарыдала, вытирая крупные слёзы скрученным полотенцем. — Разве в деньгах счастье? — снова спросила она у кого-то на потолке.
— А в чём, Гал? — осторожно поинтересовался Виталя.
— Счастье в том, чтобы муж не пил, и дети здоровыми были, — безапелляционно заявила Галка, переставая рыдать.
— Дети, это да! — Виталя широко улыбнулся и с опаской приобнял Галку за плечи. — Дети здоровые, это ты верно говоришь! Только чем больше денег, Гал, тем больше здоровых детей мы сможем себе позволить!
Видя, что Галка больше не собирается на него нападать, Виталя вытянул губы в трубочку и потянулся к скептическим Галкиным губам.
— Уйди, ирод, — засмеялась она и откинулась на спину.
— Куда уйти-то, Гал?! — зашептал Гранкин, с ногами забираясь на кровать. — Куда уйти? Разве умные женщины миллионеров из дома гонят? А?! Разве гонят? Да мы сейчас с тобой Вовку, пацанчика…
* * *
КОНЕЦ, БЛИН!!!
128 
