Особенно,... 
111 
Саша хотела было объяснить, как она жила с Павлом, но прикусила язык. Пусть думает, что хочет, она разубеждать его не станет.
Юрий, презрев свою гордость, готов был встать на колени, но уверенности, что это поможет, не было. Он вообще ни в чем не был уверен. Он так надеялся, что новость об Инге изменит их отношения, но ошибся.
– Саша, у нас с тобой есть дочь. И разве мы не можем попытаться начать всё сначала ради нее?
Она с горечью посмотрела на него.
– Зачем приплетать в наши отношения ребенка? Ты ведь не видел ее полтора года и совершенно не думал о ней и ее потребностях. Так что Аня здесь совершенно ни при чем.
Юрий поморщился. Это было правдой, но теперь то бесшабашное время казалось далеким и совершенно нереальным. Он попытался объяснить это Саше, но она смотрела на него со всё тем же отсутствующим видом, явно не веря. Он отчаялся и воскликнул:
– Ну, что мне сделать, чтобы ты мне поверила? – Она не отвечала, и он безнадежно воскликнул: – Я не могу без тебя, пойми!
Эта вспышка страсти немного поколебала ее твердость, и она вдруг вспомнила слова матери про испытание. Удивляясь себе самой, тихо произнесла:
– Я беременна. И ты представляешь, от кого. Павлу я ничего говорить не хочу. Он слишком поверхностный, чтобы быть хорошим мужем и отцом. Так что обдумай хорошенько ситуацию, и вся твоя любовь после этого известия пройдет.
Юрий остолбенело посмотрел на нее и встал, не в силах ничего ответить. Потом так же молча вышел. Она проводила его до дверей, дождалась, пока он не сбежит по лестнице и лишь тогда с сожалением прошептала:
– Теперь он больше никогда не придет. Зачем я это сказала?
Но что сделано, то сделано. По крайней мере, цель достигнута: горизонт свободен и жить стало проще. Не легче, об этом вопрос и не стоял, но проще. Не будет мучительных разговоров и навязчивого желания поверить. Ничего не будет.
Возможно, пройдут годы, и она еще встретит человека, которого сможет уважать, которому сможет доверять. А с Юрием всё равно ничего не получится. Слишком они разные.
Юрий приехал в свою комнату в гостинице и упал на диван. Внутри всё болело, как будто открылась старая рана. В голове вертелся один вопрос: за что? Было так обидно, будто его страшно оскорбили, унизили. Внезапно в голове мелькнула мысль, от которой он рывком сел, обхватив голову: а не было ли так же обидно Саше, когда он столь наглядно демонстрировал ей свое пренебрежение? Ведь она тогда любила его, он это точно знал!
Он тихо застонал от невозможности повернуть время вспять. Если бы она позволила, он смог бы залечить нанесенные им самим раны. Но вот чужой ребенок…
Он почувствовал сильнейшее желание поймать Пашку и задушить его медленно и с удовольствием! Но неужели Саша решится родить еще одного ребенка и воспитывать его без отца? Мать-одиночка – довольно неприятный социальный статус.
И вдруг в голове всплыла где-то слышанная им фраза: он будет моим ребенком. Эта мысль всё сильнее и сильнее охватывала ум. А если он всё-таки женится на Саше? О том, что ребенок не его, никто и не узнает.
На следующий день приехал в институт, думая лишь об этом. Миновав охрану, наткнулся на словоохотливую Нину Гавриловну, сидящую на ресепшн. Завидев его, она по-заячьи подпрыгнула и метнулась навстречу.
– Юрий Евгеньевич! Вас просил подойти Игорь Николаевич! Прямо сейчас!
Недоумевая, что могло от него понадобиться директору НИИ, Юрий поднялся в приемную на второй этаж. Секретарша Людочка, уверенная, что в такое раннее время работать просто неприлично, с укором посмотрела на него одним накрашенным глазом. Второй находился в процессе. Указав пальчиком на дверь в кабинет босса, продолжила ответственную процедуру.
Постучав, вошел в просторное помещение, отгороженное от приемной тамбуром. Игорь Николаевич, уже сидевший за столом и внимательно изучавший лежащие перед ним бумаги, встал ему навстречу, крепко пожал руку. Приветливым жестом указал на кресло перед собой. Юрий сел, вытянув длинные ноги и вопросительно глядя на начальника. Тот покашлял и с некоторым недоумением произнес:
– Юрий Евгеньевич, вы ведь докторскую пишите? – Юрий согласно кивнул головой, несколько напрягаясь. Он считал, что это событие не из тех, что заслуживают приватного разговора у директора. – Ну, так вам крупно повезло – в Берлинском университете есть кафедра, которая работает как раз над такой же темой. Вы, насколько я знаю, неплохо владеете немецким? – Юрий растерянно мотнул головой, не зная, опровергать или подтверждать этот вопрос. Решив, что этот непонятный жест означает согласие, директор продолжил: – У вас появилась возможность съездить туда на стажировку, на два месяца, приглашение и командировочные в отделе кадров. Выезжать нужно завтра, самолетом. – Не удержавшись, несколько ехидно добавил: – Как хорошо, когда есть такие влиятельные друзья!
111 
