Особенно,... 
27 
Фенела попыталась мягко высвободиться из объятий и пальцами коснулась его щеки.
– Пожалуйста, Рекс, выслушай меня, всего одну минуту.
Но он вовсе не собирался выпускать ее из рук и держал крепко и уверенно, настолько приблизив свои губы к ее лицу, что говорить девушке было трудновато.
– Ну, в чем дело?
– Давай сохраним все пока в тайне, а? – взмолилась она. – Пусть никто не знает, никто, ладно?
– Но я хочу объявить тебя своей невестой, чтобы, не дай бог, не потерять тебя!
– Ты меня не потеряешь, – успокоила его Фенела, – но мне невыносима мысль, что кто-нибудь узнает, по крайней мере пока…
Оба знали, о чем она предпочла умолчать: «…пока Илейн в доме».
– Но я хотел бы поставить в известность твоего отца, – в замешательстве произнес Рэнсом; но когда при этих словах Фенела невольно издала сдавленный возглас, он сдался: – Хорошо, милая, пусть будет по-твоему, однако…
– Что?
– …однако я хочу жениться на тебе как можно быстрее; хочу увидеть тебя своей женой. Я хочу уверенности! – На это она ничего не ответила, и он продолжал: – Меня, возможно, отправят за границу, и я хотел бы знать, что ты мне принадлежишь.
До отъезда мне хотелось бы испытать хоть немного подлинного счастья. Ты понимаешь?
– Да, Рекс.
– И согласна?
Фенела заколебалась. Что-то удерживало ее от окончательного и бесповоротного решения; но тут она взглянула ему в глаза, ощутила, как взволнованно напряглись обвивающие ее руки, заметила, как в его объятиях заколотилось ее сердце, и выкрикнула почти невольно:
– Я выйду за тебя, Рекс, когда тебе будет угодно!
– О, дорогая моя!
Они прильнули друг к другу, и ничто в мире, как показалось Фенеле, не могло сравниться с этим счастливым мгновением. Словно рухнули последние защитные укрепления, возведенные ею, последние сомнения улетучились. Господи, ну при чем здесь Илейн, разве что-нибудь имеет теперь значение, кроме их с Рексом любви – настоящей любви?!
«Как бы я хотела, чтобы этот миг длился вечно! – подумала девушка. – Эх, умереть бы прямо теперь, чтобы ничто дальнейшее никогда не заслонило эту радость, это счастье, это чудо, эту красоту, которые живут сейчас во мне, сейчас – и навеки!»
Показавшийся на дороге автомобиль заставил их отпрянуть друг от друга. Рекс выхватил сигарету, а Фенела тем временем нервно поправила волосы.
Автомобиль промчался мимо, и они вновь обернулись друг к другу, но грубое вторжение обыденных образов повседневности разрушило волшебный островок уединения.
– Домой пора, – сказала Фенела. – Наверное, уже очень поздно.
Рекс зажег сигарету и тронулся с места.
– Когда у твоего отца кончается отпуск?
– Точно не знаю, но, должно быть, уже скоро. Как обычно.
– Что ж, тогда после его отъезда… – отважился предположить Рекс.
– …мы все и обдумаем! – закончила за него Фенела.
Девушка положила ладонь к нему на колено.
– Я так счастлива! – нежно шепнула она. – Ах, если бы поделиться этим счастьем с целым миром!
– А я, напротив, чрезвычайно рад, что это все-таки невозможно, – заметил он.
И оба расхохотались: не столько из-за сказанного, сколько просто от избытка счастья.
Не успели они свернуть к Фор-Гейблз, как Фенела испуганно охнула.
– Ах, я совсем забыла! Ведь сэр Николас Коулби собирался сегодня вечером к нам на обед! Он с тобой хотел повидаться.
– Этот парень меня просто утомляет.
– А мне жаль беднягу…
– Господи! Да с чего бы это? – удивился Рэнсом и тут же спохватился: – Ах да! Его ранения… я и забыл о них совсем.
И хотя Фенела вовсе не имела в виду раны сэра Николаса, но как-то предпочла не вдаваться в утомительные объяснения и оставила все как есть. Подъезжая к парадному крыльцу, они увидели, что на ступеньках поджидает их My.
– И где это только вы пропадали?! – закричала она. – Прихожу домой – полная пустота, все куда-то подевались… С ума сойти!
– Рекс свозил меня его дом посмотреть… – объяснила Фенела.
Она тут же увидела гримасу крайнего изумления на лице сестры, так как назвала майора по имени!
– А где Нэнни и детишки? – торопливо увела разговор в сторону Фенела, стараясь замять оговорку, невольно слетевшую с языка.
– Гуляют… где же им еще быть?
– Ну а все остальные? – Девушка не смогла заставить себя выговорить имя Илейн.
– По-моему, они тоже отправились на прогулку, – ответила My. – Вроде в мастерской никого не видно, но я все-таки с трудом могу представить себе: Илейн – и вдруг гуляет по лесу! А ты?
27 
