Особенно,... 
63 
– Нет, не так, милорд, – вздохнул викарий. Он был явно расстроен ошибкой, которую сделал его ученик. – Вам следовало уже давно усвоить это правило и заучить исключения из него. Без этого вы не сможете переводить латинские тексты. Прошу вас, назовите все формы прошедшего несовершенного времени сослагательного наклонения глагола ire.
Замерев, Вайолет вслушалась в тихий голос Кита, следя за тем, как он произносил грамматические формы. Каждый раз, когда он запинался, ей хотелось подсказать ему. Однако она знала, что этого не следует делать.
– А теперь, милорд, – продолжал викарий, когда его ученик закончил отвечать, – назовите формы глагола nolle в давнопрошедшем времени действительного залога.
Продолжая писать письмо, Вайолет машинально пробормотала:
– Nolueram, nolueras, noluerat, nolueramus, nolueratis, noluerant.
Кит сделал только одну ошибку, неправильно назвав форму глагола в третьем лице единственного числа.
– А теперь проспрягайте глагол nolle в давнопрошедшем времени сослагательного наклонения, – попросил викарий.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Вайолет вполголоса проспрягала глагол. Кит повернул голову в ее сторону и прислушался.
– Продолжайте, милорд, – обратился к нему викарий. – Вы назвали форму первого лица единственного числа… А дальше?
– Noluisses, – тихо, не оборачиваясь, произнесла Вайолет. Кит повторил за ней.
– Отлично, – похвалил его викарий, – продолжайте спрягать.
– Noluisset, – вырвалось у Вайолет, и Кит снова повторил за ней.
– Превосходно. А как будут звучать остальные формы?
– Noluissemus, noluissetis, noluissent… – Произнося эти слова за невесткой, которая одновременно писала письмо и машинально спрягала глагол, Кит все больше поражался ее прекрасному знанию латыни.
«Нет, этого не может быть! – ошеломленно думал он, вслушиваясь в ее негромкий голос. – Когда это Джанет успела изучить латынь?» Искоса поглядывая на ее склонившуюся над столом фигуру, Кит приходил во все большее недоумение. Джанет ни разу не ошиблась, называя грамматические формы! Это было просто невероятно.
Он вспомнил книгу Вергилия, которую нашел несколько дней назад в уголке кресла в ее кабинете, и глубоко задумался. Тогда Кит решил, что томик принадлежал Адриану, но теперь он сомневался в этом.
– Вы прекрасно справились с заданием, милорд, – сказал викарий. – Я вижу, что вы начали делать успехи. А теперь займемся переводом.
И викарий написал фразу на латыни на грифельной доске.
Кит попытался сосредоточить внимание на переводе, хотя у него голова шла кругом от открытия, которое он только что сделал.
– «Терпеливый и упрямый, ты воспользуешься своими усилиями», – перевел Кит.
Викарий разочарованно вздохнул.
– Нет, неправильно, милорд, – пробурчал он. – Эта фраза начинается со слов «Будь терпеливым и настойчивым…». А дальше, пожалуйста, попытайтесь перевести сами.
– «Будь терпеливым и настойчивым…» – наморщив лоб, повторил Кит и замолчал.
Герцогиня тихо засмеялась. Кит взглянул на нее, и в этот момент она быстро обернулась, чтобы прочитать надпись на грифельной доске. Кит чуть не ахнул. Его невестка была в очках!
Но Джанет никогда не носила очков… Она сама сказала Киту, что леди, которые заботятся о своей внешности, обходятся без них. А потом подчеркнула, что, к счастью, у нее прекрасное зрение.
– Милорд, – промолвил викарий. – Итак, я жду… «Будь терпеливым и настойчивым…»
И тут до слуха Кита донесся тихий голос герцогини, продолжившей вполголоса перевод латинского изречения:
– «И твои старания когда-нибудь принесут тебе пользу». При других обстоятельствах вся эта ситуация показалась бы Киту комичной и он от души посмеялся бы над глуховатым наставником и рассеянной молодой герцогиней. Но сейчас ему было не до шуток. Он сделал ошеломляющее открытие: его невестка была самозванкой!
На следующий день во время обеда, когда слуги подали роскошное блюдо – тушеную телятину с аппетитными молоденькими грибами, – Вайолет заметила нечто необычное в поведении Кита. Впрочем, произошедшие с ним перемены не были слишком явными. Однако деверь бросал на нее тайком долгие пытливые взгляды, а когда обращался к ней, то его лицо приобретало странное выражение.
Сначала она отмахивалась от тревожных мыслей, решив, что из-за недостатка сна у нее разыгралось воображение. Этой ночью охваченный страстью Адриан был неутомим, он не давал ей спать до рассвета. И вот теперь Вайолет расплачивалась за пережитый восторг и наслаждение, чувствуя усталость.
63 
