19 
Он понял. Понял все. Кто его убийца, и что ожидает его душу. Точнее НЕ ожидает. Ибо душа поглощенная демоном исчезает из мироздания навсегда. Он открыл рот, чтобы закричать, предупредить других, о сущности того, кто сидит в этой таверне, с ними, за одним столом – и какая разница, что еще минуту назад он считал их врагами! Но именно в этот момент, высасывающий душу холод сломал последний барьер и прикоснулся к его сердцу. Эрлих, бакалавр боевой магии воздушного факультета, так и умер с открытым для последнего вопля ужаса ртом.
Его убийца, обвел таверну взглядом, остановив его на сжавшихся от ужаса друзьях покойного: – Мой враг убит на честной дуэли. Признаете ли вы это? – все тем же холодным голосом спросил он. Головы дружно закивали. Молодые бакалавры[6] испытывали настолько сильный ужас, что даже не могли это скрывать.
– Хочет ли кто-нибудь попытаться отомстить за его смерть, и вызвать меня? – продолжил светловолосый.
Головы завертелись, едва не спрыгивая с плеч, демонстрируя отчаянное нежелание их владельцев заниматься местью.
Парень помолчал еще немного. Бездна медленно уходила из его глаз.
– Ну и отлично, – в конце концов, сказал Олег, садясь на свое место.
* * *
– Опасность, опасность, опасность, – шорохом осенних листьев доносилось со дна сознания Истока. – Опасность, опасность, опасность, – Я вздохнул, пробуждаясь и впервые осознавая себя. Как это необычно и интересно – мыслить, но… – Опасность, опасность, опасность, опасность, опасность, – похоже на осознание у меня маловато времени. Надо взглянуть что происходит.
Я поднялся к поверхности сознания и осторожно заглянул в память Истока. – ПИЩА!!! – я на мгновение захлебнулся слюной. Мой Исток сидел в окружении гигантского количества вкусной и невероятно питательной ЕДЫ!!! Тут же в сознании Истока появилась, – нет, не мысль, даже не закон, а идея, о категоричной невозможности подобного рассмотрения. – ЭТО ДРУЗЬЯ! НЕ ПИЩА!!! – что ж, понятно.
Мы едины с Истоком, и он – это я. Мы – две части единого целого, между которыми пока есть преграда. Когда она падет, мы станем одним, и все его знания – станут моими, и вся моя сила – станет его, и я пойму смысл этих запретов. Пока же – приму на веру, раз это так важно для Него. Но интересно, – что же такое – друзья, и чем они отличаются от пищи, что их нельзя есть? Может быть, ядовиты?
Между тем, тревога нарастала. Я осторожно выглянул на самый верхний слой сознания и увидел её причину – средних размеров пищу приближающуюся к моему Истоку. ПИЩУ?!! – на этот раз от нашего общего сознания никаких возражений не поступило. Между тем, пища приближалась, а Исток волновался все больше. Странно… Неужели он считает, что нам может угрожать какая-то еда?
Я еще раз выглянул в его сознание. Нет… Кажется, это пища угрожала не нам, а кому-то из тех, кого Исток называет друзьями, и он боится, что не сможет их защитить. Ничего не понимаю. Скорее бы объединение. Я тоже хочу все знать! Например, почему не только нельзя есть друзей самому, но и нельзя позволять этого делать другому? Если они ядовиты, то пускай он и отравится! А потом, можно будет съесть и его!! Но Исток этого не хочет. Он хочет, чтобы друзья остались целы и невредимы. Пытаюсь понять это, и выглядываю в его сознание немного глубже, совсем забыв о маскировке. Пища, нет враг, – я нашел таки нужное слово в сознании Истока, подходит совсем близко. И я не выдерживаю. – Позволь мне, – шепчу ему я. – Позволь…
– Кто ты? – откликнулся Исток, и только тут он ощутил мое присутствие. Ярость, ненависть, жажда крови – какие странные слова мелькают в нашем разуме. – Это все обо мне? Так он меня ощущает? Интересно, что означают эти понятия? Но это потом… Вот Исток сообразил, кто я… Как же медленно движутся его мысли, какими извилистыми путями путешествуют они по сознанию. Ничего… После Слияния ты научишься моему способу мышления. Что это? Он боится? Боится меня? Боится нашего слияния??? Но это же глупо! В Слиянии нет потерь, есть лишь приобретения! Впрочем, не буду его торопить. Когда-нибудь он поймет это и сам. А пока надо его успокоить.
– Я – это ты. – Говорю ему. И это правда. Но не вся. Как исток и устье одной реки, мы являемся одним и тем же существом, но при этом далеко не одно и тоже. И я даю пояснение, называя себя известным ему понятием. – Ты, – демон! – после чего принимаю управление нашим телом. Напоследок Исток просит меня, чтобы я оставался в человеческом теле, не выдавая себя, и позаботился о безопасности друзей, – да что же это такое! Объяснит мне кто-нибудь (точнее Исток, – кто же еще?) или нет? – и спокойно ныряет вглубь сознания, так и не дав мне необходимых пояснений.
19 
