Особенно,... 
99 
Долгое время Мэттью не отвечал, просто стоял очень прямо и смотрел перед собой.
— Не стану отрицать, она много для меня значит, — наконец признал он, и это заставило Каролину выпрямиться и напрячься еще сильнее. — В какой-то момент я даже подумывал о браке с ней, но ни в косм случае не в ущерб вам, миледи. Я собирался переговорить и предложить ответить отказом на официальное предложение. Мне представлялось невозможным оскорбить давнего и преданного друга, каким всегда были для меня вы. Я не мог и помыслить опорочить вас публичным скандалом.
— Я ценю благородный порыв, заставивший вас искать личного объяснения, — проговорила Каролина с внешним спокойствием, хотя душа ее обливалась злыми слезами. — Все мы люди, а человек несовершенен. Никто до конца не знает себя, не знает своих слабостей и пороков, пока поступки не обнаружат их. — Она сумела мягко улыбнуться, хотя охотнее закричала бы и затопала ногами. — Я нахожу, что в вас, милорд, даже меньше недостатков, чем в большинстве представителей сильного пола. Вы почти образец добродетели.
— Каролина!
Она остановила поток возражений коротким жестом изящной руки, затянутой в белую перчатку.
— Однако вы теперь женаты, и мне остается только принять это. Разумеется, со временем я привыкну к вашему новому положению, но в данный момент никак не могу пожелать вам счастья в семейной жизни, поскольку это будет откровенным лицемерием. Однажды настанет день, и я смогу сказать это со всей искренностью. Увы, пока я способна лишь молиться, чтобы Бог и герцог Милтон простили вас.
С этими словами она повернулась, чтобы уйти. Мэттью удержал ее за руку.
— А вы? Вы, Каролина? Простите ли вы меня когда-нибудь? Простить его? Как у него повернулся язык даже спрашивать об этом! Он сделал из нее посмешище, расстроил вес се планы на будущее! Из всего обилия соискателей она предпочла его, ждала предложения терпеливо и честно, не позволяя другим даже приблизиться! Простить его?
— Я постараюсь, милорд, — сказала Каролина ровно, хотя бесстрастное выражение в любую секунду могло слететь с лица, как маска.
На этот раз Мэттью позволил ей уйти, оставшись в гостиной с лордом Лэнсдоуном для дальнейшего выяснения отношений. Каролина поднялась в свою комнату и заперлась. Именно здесь она пропела несколько дней после приезда из Лондона, изнемогая от бессильной ярости. Частично объектом этой ярости был граф, унизивший ее перед лицом лондонского света, а заодно выставивший в дураках и себя, и беднягу Милтона. Он оставил след, смыть который были не в силах никакие извинения. Но главная доля вины лежала не на нем. Джессика Фокс довела его до безрассудства, которому не было оправдания.
Джессика Фокс! Это вероломное скопище пороков, бессовестная и беспринципная интриганка, которая задалась целью сбить достойного человека с пути истинного! Ее нисколько не волновало, что тем самым она навлекает позор на имя Белморов.
Так кто же она, эта женщина, укравшая Мэттью? Каролина снопа и снова задавала себе этот вопрос. Откуда она взялась? Кто были ее родители? Почему до недавнего времени никто никогда о ней не слышал? Нужно было сразу и безоговорочно поверить Френсис Фезерстоун. Едва познакомившись с Джессикой, та начала испытывать разного рода подозрения. Например, почему та всегда держится особняком и мало говорит о себе? Почему, какое бы имя из числа знакомых маркиза ни упоминалось, она впервые слышала его? Кто знал всю правду о ее происхождении? Маркиз? Мэттью? А если и они не знали всей подноготной о Джессике Фокс?
Бессознательная торжествующая улыбка скользнула по губам Каролины, когда она вообразила себе множество тайн, которые можно раскрыть, если как следует копнуть прошлое прелестной мисс Фокс. Следом возникла картина того, какой ужас отразится на лице Мэттью, поставленного перед непрезентабельными фактами, как капитан упадет на колени, умоляя простить его и принять. Но даже это не так ласкало душу, как мысль о публичном развенчании и унижении соперницы. Как только Джессика будет повержена, останется только раскрыть Мэттью объятия и позволить ему исправить совершенную ошибку.
Каролина улыбалась, ее уязвленная гордость нежилась в лучах задуманной мести. Если в этом мире существует хоть какая-то справедливость, думала она, Джессике Фокс придется дорого заплатить за причиненные страдания. Может быть, именно ей, Каролине Уинстон, суждено явиться орудием Божьего суда.
99 
