Особенно,... 
137 
—О, Ради всего святого, − рассмеялся Бен. − Если ты думаешь, что есть вероятность того, что мы вдвоем… − Он засмеялся вновь, и, качая головой, вышел за дверь. − Ради тебя, я постараюсь контролировать себя. − Нахмурившись, она смотрела, как он уходил, думая, что же такого смешного он в этом нашел.
На ковбойском жаргоне самый грязный салун или танцевальный зал назывался притоном. А то место, где работала Дженни Уоттс, «Заходи, незваный гость», заслуживал названия и похуже. Оно было отвратительным и шумным, полы − липкими, посетители − беспокойными, а музыка оглушительной. Бен вошел и заказал выпивку, узнав позже, что это дешевое виски полностью заслужило свое название «Дрянь». Бен пил по-немногу, разглядывая пышных девушек и их скудную одежду, пока не заметил пышногрудую брюнетку, чье лицо было похоже на лицо Уоттса. Он легко схватил ее за руку, и она автоматически подняла руку, чтобы отвесить пощечину, пока не увидела его лицо. Тогда она пригладила этой рукой выбившиеся волосы, улыбаясь ему.
− Привет, красавчик.
− Ты Дженни Уоттс? − Тут было не принято спрашивать имена. Частью неписанного правила было ждать пока незнакомец (или незнакомка) представятся. Но она была шлюхой, и она не могла позволить себе легко обижаться.
− Дженни занята. А я нет.
− Где она?
Девушка слегка нахмурилась.
− Наверху. Не знаю ни чем она занимается, ни когда она спуститься.
Он льстиво ей улыбнулся и сунул ей в руку пару долларов.
− А это не поможет ли тебе вспомнить точно когда.
Она дерзко улыбнулась, крепко вцепившись в деньги.
− Возможно, − уходя она зазывно покачивала бедрами, что вызвало ухмылку у Бена, которую он поспешил скрыть за стаканом. Спустя всего лишь несколько минут, она слегка подтолкнула его локтем, держа поднос, полный пустых стаканов. Он посмотрел на узкую лестницу, ведущую в комнаты наверху и заметил девушку, которая как раз была на нижней ступеньке. Она была молода, стройна и красива: экзотические голубые глаза необычайно контрастировали с бледной кожей ее лица. Пройдя несколько шагов, он оказался рядом с ней.
− Простите… Вы − Дженни Уоттс?
Она взглянула на него странно взрослыми глазами на детском личике, и это сочетание заставило его почувствовать себя крайне неловко.
− И зачем Вам это знать? − поинтересовалась она, неожиданно глубоким голосом.
− Если это так, я бы хотел поговорить с Вами несколько минут.
− Вы не хотите потанцевать для начала?
− Нет, я…
− Тогда вперед. − Она развернулась и пошла наверх, ему оставалось только последовать за ней. Они зашли в маленькую, скудно обставленную комнатку, всю пропахшую сексом и алкоголем. Бен посмотрел без всякого выражения на неубранную кровать и испачканные простыни. Девочка села на краешек кровати и начала расстегивать платье.
− Подождите, − сказал ей Бен, и она застыла, холодно глядя на него.
− Вы хотите, чтобы я осталась в платье, когда мы будем заниматься этим?
− Я хочу просто поговорить.
Дженни вздохнула и указала на дверь.
− Убирайтесь.
Он достал несколько купюр, держа их двумя пальцами.
− Я намерен оплатить Вам Ваше время.
Не спеша, она подошла к маленькому столику у кровати и зажгла сигарету, разглядывая его сквозь облако дыма. Она не спросила, кто он. Это не имело никакого значения, главное, что у него водились зеленые.
− И о чем же Вы хотите поболтать? − наконец спросила она.
− О Вашем брате.
Сначала она заколебалась, потом коротко кивнула.
− Ну и?
− Вы недавно виделись? Говорили с ним?
− Возможно.
− Он получил какие-то деньги не так давно? Может, даже просил Вас спрятать их у себя?
Она молча смотрела на него, потом поднесла сигарету к губам и глубоко затянулась. У нее определенно было, что сказать.
− Я глубоко уважаю семейную преданность, − продолжил Бен, пристально глядя на нее. − Но известно, что все имеет свою цену. − Он сделал движение, как будто хотел снова вынуть свой бумажник, но потом остановился и стал ждать ее ответа.
− А разве нет? − заметила она, наблюдая с оценивающим блеском в глазах, как он кладет пачку банкнот ей на кровать.
* * * * *
Адди свернулась в уголке обитого скользким материалом дивана в гостиной, поджав под себя ноги. В доме наступила тишина, когда вся семья заснула наверху, и единственный звук издавали методично тикающие часы. На коленях у нее лежала раскрытая книга. Только изредка она переворачивала страницу, так как нужно было чем-то занять руки. Она встрепенулась, когда услышала тихие шаги наверху, и увидела как Кейд, одетый в пижамную куртку и поношенные бриджи, входит в комнату. Он выглядел усталым и расстроенным, и, шаркая дойдя до дивана, плюхнулся на его другой конец.
137 
