40 
К тому же на ней была только длинная ночная рубашка, и граф никогда еще не видел ее без прически, с распущенными по плечам волосами. Он ни разу не попросил ее зайти к нему и пожелать спокойной ночи после того, как уходила горничная, помогавшая ей раздеться.
— Я подожду… пока он поцелует меня… и тогда, возможно, он придет в мою… комнату, — уговаривала она себя.
Но она ни в чем не могла быть уверена, за исключением того, что их брак так и не стал настоящим.
На следующий день граф спустился вниз вскоре после завтрака. Пурилла встала поздно, и он наблюдал, как она спускалась по лестнице. Он показался ей очень элегантным и подтянутым, и теперь уже с трудом верилось, что он еще недавно не поднимался с постели.
— Я подумал, не сходить ли нам посмотреть конюшни, — предложил он, приблизившись к ней.
— Я так и знала, что вам этого захочется, — заметила Пурилла. — Не сомневаюсь, лошади прознали о приезде их хозяина и наблюдают за вами.
— Тогда и они обладают сверхъестественными способностями, — улыбнулся граф.
Они говорили на эту тему накануне вечером за столом, и девушка с большим интересом слушала его рассказы о храмах Индии, факирах и тех, кого считают в этой стране святыми.
— А у вас в доме есть привидения? — поинтересовалась Пурилла.
— Домоправитель может показать вам кое-какие записи об этом в домашнем архиве, — ответил граф. — Лично я никогда не видел ни одного призрака, хотя моя бабушка обычно клятвенно заверяла нас, будто она встречала одного из них в одежде придворного времен Карла I. Он двигался по коридору, а когда она спросила его, что он там делает, — он исчез!
Пурилла рассмеялась.
1 — Должно быть, она сильно растерялась. Как вы полагаете, это хорошее или плохое предзнаменование?
— Я думаю, ему самому было плохо, — ответил граф. — Он был вынужден все время бродить по Року, вместо того чтобы прогуливаться по Элизиуму или какому-нибудь другому раю, в который, возможно, верите вы.
В комнате воцарилась тишина.
Первой ее нарушила Пурилла:
— А вы верите в… рай?
Серьезность ее тона заставила и графа заговорить без тени иронии.
— Честно говоря, не могу точно сказать, верю или нет, — ответил он, — так же как не уверен, действительно ли некоторые люди обладают сверхъестественными способностями или они всего лишь шарлатаны, живущие за счет примитивных суеверий, которые веками привлекают к ним интерес.
— — Возможно, когда-нибудь вы узнаете, правда это или нет. Я чувствую, всем нам это предстоит, — заметила Пурилла.
Вскоре разговор перешел на другую тему.
Позже, вспоминая их беседу, граф утвердился во мнении — Пурилла верила во все сверхъестественное. Меньше всего он удивился бы, если бы она вдруг сказала ему, что сама видела призраков в Роке.
Пока они медленно двигались в сторону конюшен (ведь графу следовало беречь силы), Литтон продолжал размышлять на эту тему.
Пурилла почти ни с кем не общалась. Компанию ей чаще всего составляли ее конь и пес, и не было ничего странного в том, что они научились инстинктивно понимать свою хозяйку.
И хотя она не рассказывала ему об этом, граф не сомневался — она легко могла позвать к себе Джейсона, даже не произнося вслух его имени.
Стоило ей только подумать о нем, как песик почти немедленно оказывался рядом.
Граф был поражен этим, но потом он вспомнил: такая близкая и прочная связь между людьми и животными вырабатывалась на протяжении столетий.
Он еще не видел Пуриллу в общении с ее конем Меркурием и не скрывал своего любопытства.
Не успели они войти в конюшню, как в одном из стойл раздалось радостное ржание. «Скорее всего, — решил Литтон, — это и есть Меркурий», и он не ошибся.
— Удивительное создание этот конь, миледи. Он шумел уже минуты три! — вышел им навстречу грум. — То-то я замечаю, он и впрямь заранее знает о вашем приближении.
Пурилла улыбнулась и не стала возражать, а граф, забыв о собственных лошадях, последовал за ней к стойлу, где Меркурий уже демонстрировал неописуемое волнение.
Но как только Пурилла приоткрыла дверь, конь сразу же успокоился и потянулся к ней мордой. Граф увидел породистого, хорошо выезженного с великолепным экстерьером коня. Такой экземпляр мог бы стать украшением любой конюшни.
— Это Меркурий! — сказала Пурилла, хотя это было уже лишнее.
— Я догадался, — ответил граф. — Уж очень он пытался привлечь к себе наше внимание.
40 
