— Поэтому тебе незачем будет обедать с ним, как вы договаривались.
— Вы передадите ему, что я очень… очень благодарна за его доброту? — спросила девушка.
— Конечно, передам, — обещал герцог, — но я каждую минуту хочу быть с тобой, так что давай пообедаем вместе, вдвоем. К тому времени я уже буду знать, как и когда мы сможем пожениться.
Ева радостно кивнула, и герцог еще раз поцеловал ее, очень нежно и с бесконечной любовью, как самую большую драгоценность.
— Теперь иди в свою спальню. Запри дверь так, чтобы я услышал, и постарайся заснуть.
— Я… я помолюсь и… миллион раз поблагодарю Бога, что вы любите меня, — сказала Ева.
Растроганный ее словами, герцог поцеловал девушку в лоб.
Потом повернул ее кругом, ласково подтолкнул в спальню и закрыл за ней дверь.
Услышав, как повернулся ключ в замке, герцог спустился вниз.
Там он отыскал Анри, дал ему распоряжения на завтра и оставил чаевые за то, что старик так долго не ложился спать.
Убедившись, что слуга запер дверь на засовы, герцог сел в фаэтон, который повез его обратно к дому у Булонского леса.
Дорогой герцог думал о том, что готов всю свою жизнь посвятить Еве, готов до конца своих дней любить и защищать ее.
Еще ни к одной женщине он не испытывал подобных чувств.
Герцог знал, как беспомощна без него Ева и какие страшные беды угрожают ей не только во Франции, но и в Англии.
«Я нужен ей, — сказал себе англичанин, — а она нужна мне, только до сих пор я этого не понимал».
Когда герцог спустился к завтраку, хозяин дома уже сидел за столом, держа перед собой развернутую газету.
— Газетчики уже настраивают народ против Пруссии, — сообщил он. — Остается надеяться, что они не зайдут слишком далеко.
Герцог не стал заводить полемику. Он уже высказал графу свое мнение о происходящем, но тот ему не поверил.
Поэтому англичанин сменил тему и сказал графу, что собирается жениться на Еве.
Граф страшно удивился.
— Бот так новость! — воскликнул он. — Мне и в голову не приходило, что вы интересуетесь ею!
Герцог улыбнулся.
— Я нахожу ее совершенно восхитительной.
— Тут я с вами согласен, и конечно, я очень рад, что один из моих самых уважаемых друзей женится на моей племяннице.
— Я надеялся, что вы не станете возражать, потому что мне нужна ваша помощь.
Как герцог и ожидал, де Шабрилен решительно высказался за тайный брак.
— Если британское посольство узнает, что вы поженились, — заявил он, — эта новость разойдется по всем английским газетам!
— Верно, — согласился герцог. — И, как вы понимаете, все начнут осуждать Еву за то, что она вышла замуж, не сняв траура. А уж сколько появится догадок о том, почему брак заключен в такой спешке — лучше и не говорить.
Дальнейшие комментарии были не нужны. Оба аристократа понимали, какие неприятные сплетни могут возникнуть в таких условиях.
В полном согласии друг с другом герцог и граф разработали на их взгляд идеальный план.
Затем герцог взял один из фаэтонов графа и поехал к Еве на Сент-Оноре.
Девушка ждала его в салоне, нарядившись в одно из своих самых хорошеньких платьев.
Когда герцог вошел в гостиную, и Анри закрыл за ним дверь, Ева шагнула к нему навстречу, а потом замерла в нерешительности, хотя ей страшно хотелось побежать к своему возлюбленному.
Герцог улыбнулся и протянул руки, и в следующее мгновение девушка была в его объятиях.
Чувствуя, как все ее тело трепещет от возбуждения, герцог прижал Еву к себе и целовал, пока у обоих не захватило дыхание.
Потом он сказал:
— Дай мне посмотреть на тебя, моя дорогая. Ты хорошо спала?
— Я спала… и мне приснилось, что вы… целуете меня.
— И мне снилось то же, — ответил герцог.
Он снова поцеловал девушку, затем повел к дивану.
— Л должен столько всего рассказать тебе.
— И я так этого жду! — быстро проговорила Ева.
— Прежде всего, — начал герцог, — скажи мне, что ты не передумала.
Девушка засмеялась, и это был очень прелестный смех.
— Я боялась, что это вы могли передумать…
— Это совершенно невозможно, — заявил герцог.
Ева подняла свои губы к его губам, но он чуть отодвинул от себя девушку.
— Не искушай меня. Мне хочется целовать тебя бесконечно, но сначала ты должна выслушать, что я задумал.
— Вы не отправите меня обратно в Англию… одну, без вас?
— Ты действительно думаешь, что я на это способен?