75 
Пистолет лег на стол рядом с разложенными бланками.
– Ваше? – спросил Игорь Саввич.
Корвет взял оружие. Аккуратно: двумя пальцами за кончик ствола.
Конечно, он узнал «вальтер», принадлежавший ныне усопшему Крепленому. Ментовская подстава? Уж больно дешево…
– Одну минуту,– произнес Корвет, опуская пистолет на стол. И обращаясь к похожему на бухгалтера: – Димыч, выйдем на минуту! – И вышел из комнаты, прихватив с собой «сторожа».
– Сейчас вернусь! – бросил он отцу Егорию. Тот остался в комнате один, если не считать включенного компьютера и пистолета на столе.
Корвету нужно было время, чтобы подумать. Пистолет принадлежал Крепленому (неофициально, разумеется!), но несколько дней назад, на глазах у самого Корвета, поменял владельца. И этого нового владельца «вальтера» искали сейчас по всему городу. Причем Гришавин уже выражал недовольство: история с пропавшим «чероки» ему совсем не понравилась. Но джип объявили в розыск и его действительно искали. В первую очередь – милиция, на которую слегка нажимали сверху. Искали не столько джип, сколько следы угонщика. «Чероки» – мелочь. Особенно если сравнить с прочими убытками. Но Гришавин не любил никаких убытков. И над головой Корвета начали сгущаться тучи. Если Спортсмен (кличка уже закрепилась) устроит еще что-нибудь, даже «патрон» Берестов не сможет сгладить напряжение. И вот, когда охотничья свора рыщет по Петербургу, вынюхивая след, «след» сам является к Корвету и предъявляет «вальтер» упыря Крепленого!
Сам Крепленый, вне сомнения, тут же бы взял «след» за интимные места и выдавил все, что можно. Но Корвет был более дальновиден.
– Этот на чем приехал? – негромко спросил он у «сторожа».
– ГАЗ-24, черная.
– Пойдем глянем.– И рыжий направился в комнату, где со вчерашнего дня разместилась «группа поддержки»: трое парней, лично отобранных Берестовым,– настоящие бойцы, не ворье чахоточное!
Когда Корвет вошел, парни слегка оживились, но рыжий не обратил на них внимания. Его интересовал монитор, подключенный через компьютер к камерам во дворе. Сначала он, увеличив, изучил лицо Сарычева, потом еще более внимательно осмотрел машину, не упустив ни широких нестандартных покрышек, ни номера с избытком нулей. Корвет знал, в каких «конюшнях» водятся такие автомобили. Подозрение, забрезжившее у него в мозгу, укрепилось, когда он еще раз пронаблюдал физиономию Сарычева. Натурально комитетская рожа.
«Вот сука Конь! – подумал Корвет.– Две жопы враз лижет!»
И похвалил себя за осторожность. Возьми он попика в оборот – и убытков будет уже не пересчитать. Интересно, если подергать гостя за бороду, оторвется или нет?
Отцу Егорию пришлось провести в одиночестве минут десять. Вернулся Корвет без сопровождающих.
– Нет,– сказал он.– Это не наш пистолет. У нас все оружие лицензировано.
Если на попике – микрофон, а где-то рядом только и ждет рота собровцев, пусть подотрутся. Дешево купить хотят! Крепленый с его характером мог тьму народа из этого «ствола» положить.
– Нет так нет, дело ваше,– отозвался отец Егорий.– Можете выбросить. Не о нем речь, а о человеке.
– Каком человеке? – спросил Корвет, заранее зная, что ответит гость.
– Андрее Александровиче Ласковине.
Рыжий молча ждал продолжения.
– Тут у вас разные события происходили,– произнес Игорь Саввич решительным тоном.– Надо это прекратить!
Походило на приказ. Приказывать же «тобольцам» – наглость!
– Нам нанесен ущерб,– сказал Корвет. Но под буравящим взглядом этого фальшивого бородача голос рыжего прозвучал без нужной твердости.
– Не только вам нанесен ущерб! – обвиняющим тоном бросил отец Егорий.
Надо же! Травили человека, как зверя, едва на тот свет не отправили и – ущерб! Бандюги – бандюги и есть! Хотя этот… не похож. А, пусть их черт разбирает!
– Надо прекратить! – заявил Игорь Саввич безапелляционно.– А то и до смертоубийства дойдет!
«Неужели пронюхали о Крепленом? – мелькнуло в мозгу Корвета.– Да какое дело органам до покойника-зэка?»
– По-Божьи было бы – помириться! – смягчаясь от выразившегося на лице рыжего смущения, сказал отец Егорий.
«При чем тут Бог?» – подумал Корвет, но ответил осторожно:
– Можно и помириться.
– Вот и помиритесь! – еще более дружелюбно произнес отец Егорий.– Ласковину и без вас дел хватит. Настоящих дел!
«Вот так,– подумал Корвет.– Вроде ничего и не сказал, а всё сказано. Дело Спортсмена закрыто, потому что у Спортсмена есть другие „дела“. Гришавину придется это съесть,– подумал Корвет.– Ну вот сейчас он „ксиву“ достанет и представится по-настоящему…»
75 
