Глава 20

— Надеюсь, ужин вам понравился? — спросил Фортье, изогнув гладкие черные брови. Ники сидела рядом с ним под тяжелым бра из дерева и чугуна. Потолок над их головами поддерживали толстые, украшенные резьбой балки.

— Да, — с, притворным спокойствием ответила она, — ужин был прекрасный.

— Но не такой прекрасный, как вы. — Его глаза устремились на ее грудь, выступающую из-под низкого выреза.

Платье из сине-зеленого шелка, отделанное затейливыми черными бельгийскими кружевами, очень ей шло. Перед тем как надеть его, она внимательно все осмотрела и заметила, что подол юбок подрублен, а лиф слегка выпущен. Она поняла, что эта одежда предназначалась для Фелисианы, и тревога, которую она испытывала, стала еще сильнее.

— Благодарю за комплимент. — Пока все шло гладко, обаяние Валькура почти заставило ее забыть, в каких опасных обстоятельствах она находится. Неудивительно, что Лизетт даже увлеклась им.

— Странно принимать благодарность за то, что говоришь сущую правду, — это как-то не по-джентльменски, — сказал он.

Ники отвернулась, не желая его поощрять. Весь день она пыталась найти какую-нибудь возможность для бегства. Но из комнаты не было никакого другого выхода, а в коридоре постоянно находился слуга. Она хотела передать послание через жениха Даниэль, Рене Буталера, просила даже высокую негритянку, которую встретила утром, о помощи. Но та молча отвернулась.

Она и сейчас видела замкнутость на лицах всех слуг, беспокойство, с которым они ждали любых, даже самых незначительных, повелений Фортье. Они всегда боятся его, подумала она. И она сама тоже боится. Смертельно боится. Однако это другой, не прежний страх. Этот человек отнюдь не мучительный призрак прошлого. Он живой человек из плоти и крови, а с таким она может бороться.

Фортье повернул тяжелое сапфировое кольцо, которое носил на указательном пальце левой руки.

— Вы попали к Александру девственницей? — спросил Фортье таким обыденным тоном, словно речь шла о погоде.

Ники удивленно вскинула голову, на миг смутилась, затем почувствовала гнев.

— По-моему, это совершенно вас не касается.

Темная кожа на скулах Фортье натянулась.

— Отвечайте, — потребовал он тихим голосом, который отнюдь не умерил ее растущего страха.

«Ты должна непременно выбраться отсюда», — приказала она себе. Она мучительно искала хоть какую-то лазейку для бегства. Фортье же как будто читал ее мысли. Он явно ждал, когда наступит время для осуществления его желаний.

Улыбка вновь раздвинула его губы.

— Мы выпьем коньяку и хересу в моем кабинете. — Кивнув пожилому, с пробивающейся сединой в волосах рабу, стоявшему у двери столовой, Валькур отодвинул стул и встал.

Обойдя стол, он отодвинул и стул Ники, помог ей встать и повел из комнаты.

Когда он повернул к лестнице, Ники попыталась остановиться.

— Куда мы идем?

— В мой кабинет, — повторил он.

— Но…

— Это наверху.

Ники оглянулась. У большой парадной двери стояли два негра. Еще один слуга сопровождал ее слева. Бежать не было никакой возможности.

— Ну так что, пойдем? — Валькур продолжал идти вперед.

Ники нервно облизнула пересохшие губы.

— Если хотите, они вам помогут.

Ники гордо выпрямилась.

— Мне не нужна ни их, ни ваша помощь. — Когда она попыталась вырваться, Валькур больно сжал ее руку.

— Я думаю, бокал хереса успокоит ваши нервы.

  105