Последние отзывы

  93  

* * *

Время уже близилось к ужину, но Афанасьеву, с утра не проглотивший ни крошки, почему-то есть не хотелось. Он отвернулся к стене и разглядывал мелкий незамысловатый рисунок обоев: травка, цветочки и мелкие райские птички, похожие на безусых тараканов. Телефон зазвонил в тот момент, когда Афанасьев потерял надежду переговорить с похитителями нынешним вечером. Мысленно он готовил себя к новым бесконечно долгим часам ожидания. Подскочив с дивана, он прижал трубку к уху. – Вы на месте? – мужчина говорил приятным спокойным баритоном. – Меня зовут Александр. Я тот самый человек, который направил вам дискету с инструкциями. – Я уж думал вы не объявитесь.

Стерн оборвал Афанасьева.

– С приездом. Хорошо устроились?

– Лучше еще не случалось. Снял комнату с насекомыми и роскошным видом на помойку.

– Не долго осталось страдать. Обмен состоится сегодня. Ориентировочно в девять вечера. Вы должны сделать вот что…

– Я ничего не стану делать, пальцем о палец не ударю, – выпалил Афанасьев. – Пока вы не выполните свое обещание. Я должен поговорить с Колей Трещаловым по телефону. Должен убедиться, что он жив. Иначе наш разговор не будет иметь продолжения.

– Не волнуйтесь, он жив.

– Я повторяю: ничего не выйдет, если я немедленно не переговорю с Николаем. Иначе… Иначе я немедленно уеду из города, но сначала обращусь в милицию. Это мое последнее слово.

– Хорошо. Сейчас вы с ним поговорите.

В мембране что-то зашипело, затрещало. Сквозь эти помехи прорвался голос Трещалова.

– Виталик, это ты? – спросил Трещалов. – Ты здесь?

– Да, да. Здесь. Я приехал за тобой.

От волнения Афанасьев, прижимая трубку к уху, заметался по комнате.

– У тебя все в порядке? С тобой сносно обращаются?

В ответ на эти серьезные и важные вопросы Трещалов почему-то рассмеялся. Весело и естественно, без истерического надрыва. Будто услышал байку или анекдот.

– Николай, я сказал что-то смешное? – Афанасьев остановился посередине комнаты, прилепившись волосами к клейкой ленте для мух. – Ты как? Ты в порядке?

– Я-то? – переспросил Трещалов и снова засмеялся. – Ха-ха-ха. В порядке.

– Коля, над тобой издеваются? Тебя бьют, пытают? Скажи.

– Меня, пытают? – Трещалов продолжал ржать. – Нет, меня здесь кормят. Сегодня давали сырые яйца и сок. Настоящий яблочный сок. Очень вкусный. Тебе нравится сок?

– Коля, ты пьян?

– Пьян? – снова переспросил Трещалов, помолчал пару секунд и залился смехом. – Пьян… Ха-ха-ха. Пьян… Я пьян…

В трубке раздался треск и тот же мужчина, начинавший разговор, сказал: – Убедились? С вашим другом все в порядке. Я, как сумел, скрасил его досуг. Он бодр, весел и, кажется, не тяготится своим положением. Впрочем, сегодня он станет свободным человеком. Неприятное приключение скоро закончится. Вам остается выполнить наши инструкции.

– Слушаю вас, – вздохнул Афанасьев. После странного разговора с Трещаловым, этот беспричинного диковатого смеха на душе остался тяжелый мутный осадок. Но эмоции так и остаются эмоциями. Главное, что человек жив. Остальное – мелочи.

– В восемь вечера вы покинете квартиру. Поймаете такси и выедите из города в северном направлении, в сторону Канаша. Остановитесь на двадцать восьмом километре, прямо возле столбика. Отпустите машину. А сами идите дальше на север по обочине шоссе. Не забудьте захватить деньги. Думаю, что дурные мысли вас не посещают. Но на всякий случай предупреждаю, если что-то пойдет не так, Трещалов умрет уже сегодняшним вечером. Итак, я еще раз повторяю, что вы должны сделать…

Когда разговор закончился, Афанасьев опустился на диван. Колени тряслись, казалось, он больше не сможет устоять на ногах.

– Какое дерьмо, господи, – прошептал он. – Какое дерьмо…

Афанасьев обхватил голову руками, сжал пальцами виски и долго сидел так, раскачивая корпус из стороны в сторону, и тихо стонал.

* * *

Пригород Чебоксар. 12 августа.

Афанасьев выполнил все инструкции, которые получил по телефону. Ровно в восемь он вышел из дома, дворами дошел до ближней улицы. Погода испортилась, к вечеру похолодало, накрапывал мелкий дождь. Афанасьев остановил «Волгу», за рулем которой сидел молодой мужчина, как показалось, не совсем трезвый. Водитель, поторговавшись, согласился довезти Афанасьева до места. Пригородное шоссе оказалось плохо освещенной запущенной дорогой, а водитель навязчивым бесцеремонным субъектом. Он без умолку травил какие-то скабрезные истории, выдуманные или реальные, не понять. Афанасьев отмалчивался, высматривая километровые столбики. На двадцать восьмом километре он велел водителю остановиться, расплатившись, вылез из пропахшего перегаром салона. Афанасьев зашагал по обочине в сторону Канаша, «Волга» развернулась и помчалась обратно в Чебоксары. Дождь усилился, время от времени мимо пролетали грузовики, обдавая одинокого пешехода водяными брызгами. Фары встречных машин оставляли на асфальте золотые полосы света, слепили глаза. Фасонные ботинки на гладкой кожаной подошве быстро промокли. Они скользили по мокрой глине, словно по льду, а портфель, в котором не было ничего, кроме небольшого пакета с деньгами, казался тяжелым, неудобно тянул руку. Афанасьев ждал, что какая-то машина догонит его и здесь, прямо на шоссе, состоится обмен. Но время шло, машины летели мимо. Афанасьев шагал и шагал, не останавливаясь. Душу рвали недобрые предчувствия, воображение рисовало картины, одна страшнее другой. Афанасьев говорил себе, что если он не спасет Трещалова, своего единственного старого друга, этого не сделает никто. Ни менты, ни спецслужбы, ни сам Господь Бог. Дождевые капли щекотали лицо, пиджак промок на плечах, Афанасьев, пошатываясь от усталости, брел вперед. Справа в низине светились огоньки то ли деревни, то ли дачного поселка. Слева близко к шоссе подступала темная стена лиственных деревьев. Где-то впереди, за далеким лесом, серую ткань вечернего небо надвое располосовала вертикальная молния, такая яркая, что Афанасьев зажмурил глаза. Ухнул далекий раскат грома. Где-то вдалеке по-волчьи тонко завыла собака. За поворотом шоссе огни деревни исчезли из виду. Афанасьев подумал, что сегодня ничего не получится, обмена не будет, потому что преступники устроили ему проверку на вшивость. Не привел ли ментов на хвосте, точно ли выполняет их указания… Они тайно, не выдавая себя, следят за ним. Но сам обмен, скорее всего, перенесут на день-другой. Афанасьев был близок к тому, чтобы перейти на противоположную сторону дороги, поймать машину и отправиться обратно на съемную квартиру, которая сейчас казалась оазисом домашнего уюта. Но тут во внутреннем кармане зазвонил мобильный телефон. Афанасьев остановился, поставил портфель на дорогу.

  93