36 
Но не может же Саймон просто взять и сказать это мадемуазель Гирон. Она возмутится. Не способна, мол, ее кузина на такое!
Вудворд снова пригубил бренди. Напиток приятно обжег гортань и настолько его разгорячил, что он стянул с себя галстук и бросил его на письменный стол. Затем скинул пиджак парадного мундира и жилетку, расстегнул верхние пуговицы на рубашке, чтобы грудь обдувал прохладный ночной ветерок, и снова отхлебнул бренди.
Да, нужно отдать Лизану должное – бренди просто превосходно. Этот пират ничего не делает абы как. Да и его племянница, похоже, тоже любит доводить любое дело до-конца. Решила разыскать любовника своей кузины – значит, не успокоится, пока не добьется своего.
Саймон откинулся на спинку кресла. Он слегка захмелел, и мысли его мало-помалу потекли в ином направлении. Когда майор был трезв, то никогда не думал о мадемуазель Гирон как о женщине: Сейчас ему вдруг вспомнилось, как выглядела сегодня на балу Камилла Гирон. На ней было одно из тех прозрачных платьев, которые выставляют напоказ все женские прелести и почти ничего не оставляют воображению. Независимо от того, танцевала она, ходила или просто стояла на месте, Саймону казалось, что он различает под тканью очертания ее прекрасных длинных ног и тонкую талию.
Он зло стиснул в руке бокал, Похоже, не один он сегодня восхищался красотой мадемуазель Гирон. Очевидно, победа, одержанная ею над американцами на предыдущем балу, расположила к ней креольских мужчин и придала им храбрости. Хотя майор пробыл на балу совсем недолго, он видел, как она танцевала с двумя кавалерами.
Креольские кавалеры. Саймон презрительно фыркнул. Как она только может общаться с этими снобами? Какой-то негодяй прижимал ее к себе слишком тесно. Щеки ее раскраснелись, а тело грациозно двигалось в такт мелодии. С первого взгляда было понятно, о чем мечтает этот мерзавец.
Саймон громко простонал. Наверное, о том же, о чем и он сейчас… целовать ее алые губки, распустить ее волосы, погрузить в них пальцы… а потом уложить ее на постель и…
Черт возьми! Саймон испытал прилив такого сильного возбуждения, что ему стадо даже неловко. Он заерзал на сиденье. Если и дальше так будет продолжаться, то он скоро совсем лишится рассудка. Все время, что прошло со дня их последней встречи, он только и делает, что думает о Камилле. И сегодня на бал он пришел лишь потому, что ему не терпелось ее увидеть.
И почему это мадемуазель Гирон произвела на него такое впечатление? Наверное, он испытывает к ней невольную симпатию из-за того, что поведал ему Бернард де Мариньи о ее несчастном детстве. Но не одно это привлекало Саймона в этой девушке. И даже не ее внешность.
Его тянуло к ней не только и не столько из-за ее безупречной красоты, сколько из-за чего-то еще, а из-за чего, он и сам не мог объяснить. Он знал лишь, что думает о ней более чем представляется разумным и безопасным.
Ее постоянные записки лишь ухудшали дело. Если бы только можно было попросить ее подождать, пока он полностью не завладеет доверием Жака Лизаны и тот не окажется у него в лапах! Как только Камилла не поймет, что сейчас ему не до ее кузины! Да и что он может сделать?
К сожалению, уж если мадемуазель Гирон что-то вбила себе в голову, ее ничто не остановит. А возможность схватить с поличным Лизану и его банду представится в лучшем случае только через две недели, когда тот будет провозить в город контрабандные товары.
Так что попросить Камиллу повременить не получится. Долго избегать ее тоже нельзя. Не мог же Саймон и дальше игнорировать ее записки! Нужно откровенно поговорить и попытаться объяснить, что она заблуждается насчет своей кузины.
Вудворд перечитал последнюю записку от Камиллы и застонал. Каждый раз она высказывала все более нелепые предположения. На сей раз ей в голову пришла следующая догадка: может, ее двоюродная сестрица имела в виду вовсе не солдата американской армии, а кого-то еще, кто лично знаком с Саймоном, может, даже офицера. Но вот незадача: никого из новоорлеанских офицеров за последние два месяца не переводили в другую часть. Если совратителя ее кузины нет среди тех четырех солдат, что служат теперь в Батон-Руж, то среди офицеров его нет и подавно.
Саймон знал лишь одного человека, с которым у него были дружеские отношения и который недавно покинул Новый Орлеан после длительного визита. Этот человек был его младший брат Нил.
Но это невозможно! – воскликнул про себя майор и, поднявшись со стула, принялся расхаживать взад-вперед по комнате. Нил никогда бы не повел себя так. Он человек ответственный.
36 
