7 
Как уберечь себя от соблазнов
И опять дырявые камеры, рваные покрышки, погнутые диски… Опять грязь, пот, изнурительная работа, работа, работа… Через окно шиноремонтной мастерской видны автомобили клиентов.
Подкатила черная «девятка» в спойлерах, наклейках, нашлепках, примочках… На лобовом стекле — розовая голозадая куколка.
Вышел из машины джинсовый малый. Рубашка расстегнута до пупа, рукава закатаны. На шее толстая золотая цепь, на левой руке «Роллекс», на правой — золотой браслет. Массивные кольца на пальцах. Вынул пачку «Данхилла», щелкнул зажигалкой…
— Вовка-мажор приехал… Я на минутку… — вдруг засуетился Вася и сбросил рукавицы.
— Учти, Васька! — строго сказал Арон. — Если ты с этим подонком провернешь хоть какой-нибудь гешефт, я вам обоим уши оборву! Не хватает нам еще с жульем дело иметь!.. Мало нам было двух лет…
— Пуганая ворона куста боится!..
— Васька!.. — угрожающе проговорил Арон, но Вася уже выскочил из мастерской и кликнул Вовке-мажору:
— Привет, Вовик!
— «Рабинович»! Васька!.. — Вовка заржал. — Люди от таких кликух, как черт от ладана, а он сам голову в петлю! Отваливаете?
— Отваливаем, Вовик.
— Я так и подумал. Поэтому и приехал… Капуста зеленая нужна?
— Почем?
— А то ты цен не знаешь! Двадцатник — доллар.
Василий покосился на окно мастерской. Оттуда на него в упор глядел Арон…
— Да нет, Вовик, этого добра у нас, как грязи.
— Ну, крутизна!.. — Леха нервно закурил. — Могу взять по пятнашке!
— Лежит — пусть лежит. Есть не просит.
Вовик метнулся к багажнику, поднял его, сунул Рабиновича нос внутрь. Перед глазами Василия предстала выставка икон.
— Там, за бугром, бешеные бабки!.. — жарко шептал Вовик.
— Сколько вот эта?
— Семь тонн — как отдать!
— А вот эта, плохонькая?
— Ну, козел!.. «Плохонькая»! Да это пятнадцатый век, фрайер! Двадцать штук и ни цента меньше! Чем старее — тем дороже… Ретруха в чистом виде!
Василий украдкой оглянулся и увидел, что Арон через окно мастерской показывает ему свой огромный кулак.
— Старик, нам эта шелупонь, честно говоря, до фени, — небрежно проговорил Вася и захлопнул багажник «девятки».
— Мы, старичок, настолько серьезно упакованы, что иметь дело с мелочами просто нет смысла.
Но Вовик не мог уехать просто так:
— Есть каналы переправки в обход таможни. За бабки, конечно.
Тут Василий увидел, что на пороге мастерской, занимая собой весь дверной проем, уже стоит грозный Арон.
Вася покровительственно похлопал грязной рукой Вовика по джинсовому плечу:
— На этот счет, Вовик, у нас никакой головной боли, — увидел у заднего стекла яркий иностранный журнал и спросил:
— Порнуха?
— Да нет. Так… Для понта, — Вовик совсем скис.
— Дай-ка его сюда, — сказал Вася. – Посмотрим на сон грядущий, что нас ждет в ихней изящной жизни.
Вовик отдал ему журнал.
— Заглядывай, Вовик, — и, помахивая журналом, Вася пошел навстречу Арону: — За работу, Арон Моисеевич! За работу, товарищ Иванов!..
Как доехать до Израиля?
Ехали с работы домой. Арон сидел за рулем, Вася — рядом. Разглядывал заграничный журнал Вовика-мажора.
Арон раздраженно говорил:
«Ты видел, как у него тачка замарафечена? В каком он сам прикиде? Капусты у него не меряно! Валютой фарцует, иконами! И на свободе! Что это, по-твоему?!»
— Думаешь, «стучит»? — Вася лениво перелистнул страницу.
— А ты как думал?! Хорошо, если только в ментовку… А если куда подальше? А ты с ним «ля-ля-тополя»…
— Арончик! Он нам может только соли на хвост насыпать.
— Не насыплет! Так, что ты потом свой хвост будешь лет пять в зоне зализывать!.. Чтоб я тебя больше ни с одним таким марамоем вместе не видел! Если ты, конечно, хочешь жить ТАМ на свободе, а не ЗДЕСЬ в лагере.
Но Вася уже ничего не слышал — сумасшедшими глазами он вглядывался в одну из страниц заграничного журнала, затем посмотрел на Арона и хрипло закричал:
— Стой!!! Стой, тебе говорят!..
От неожиданности Арон затормозил так, что задние машины чуть не влипли в его старый «Москвич». Раздался многократный визг тормозов, возмущенные гудки, ругань водителей…
— Ты, что?.. Ты, что, Васька?! — испугался Арон.
— Разворачивайся!.. И к ОВИРу!.. — Василий бросил взгляд на часы. — Полчаса до закрытия!.. Гони к ОВИРу!!! Или я этой ночи не переживу!..
— К какому ОВИРу? — Арон был ошеломлен.
— К любимому, дубина! К городскому, к районному!.. Разворачивайся, мать твою за ногу, кому говорят!!!
7 
