49 
Как поймать большую рыбу
На вторые сутки скандального и трагического захода в Чанаккале, уже в Эгейском море, совершенно обессилевший от голода Василий буквально висел на штурвале.
Руки его были заняты, и он снова нацепил на шею пюпитр, и теперь, без отрыва от судовождения, вслух читал лоцию…
Арон при помощи пассатижей, молотка, трех гвоздей и старой консервной банки, служившей до сего момента пепельницей, изготавливал уродливую, но внушительную блесну.
Лица их еще потемнели, небритая щетина начала превращаться в некое начальное подобие бород.
— «…Плавание в Эгейском море с использованием радиотехнических средств не представляет трудности…». Слышишь, Арон?
— Слышу!
— «…так как обрывистые берега моря и многочисленные острова четко изображаются на экране радиолокатора». Арон!.. Ты смотришь на экран радиолокатора?
— А как же! Не отрываюсь… — пробормотал Арон, расклепывая самодельный крючок на «теле» блесны.
— Думаешь, что-нибудь поймаем?..
— А хрен его знает… — Арон взялся привязывать к блесне конец тонкого капронового шнура, намотанного на большую катушку.
— «К особым явлениям, которые следует учитывать при плавании в Эгейском море, следует отнести сейсмическую и вулканическую деятельность и миражи…» — читал Василий.
— Только этого нам еще не хватало!.. — Арон безуспешно пытался совладать с премудростями морского узла. — Васька! Помоги завязать беседочный узел… Я с голодухи все позабыл.
— Подержи баранку… — Василий передал штурвал Арону и ловко завязал узел на блесне. — Только затяни потуже. У меня сил нет… Откуда такой шнур?
— Нашел среди вещей Марксена Ивановича.
— Он нам даже после смерти ворожит… — тихо сказал Василий.
Арон туго затянул изготовленный Василием узел, раскрутил блесну, словно пращу, над головой, и с криком:
— Помоги, Господи, жрать же хочется!.. — далеко забросил блесну в море.
Сел лицом к корме и уставился на воду. В одну точку. Туда, куда уходит белый капроновый шнур Марксена Ивановича Муравича…
— «…в Греции следующие нерабочие (праздничные) дни»… — снова читал Василий. — «Первого января — Новый год; шестого января — Крещение; двадцать пятого марта — День независимости…» Ну, как там, Арон?..
— Не клюет, стерва. Читай дальше…
— «Двадцать первого мая — День святого Константина; пятнадцатого августа — Успенье…» Ну, и так далее. И во все эти праздничные и выходные во всех портах Греции — полная халява! Представляешь? Вода, электричество, стоянка — все бесплатно! Ай да греки!.. Надо же!
Арона вдруг рвануло к корме, шнур врезался ему в руку и он истошно закричал, наматывая шнур на швартовую утку:
— Есть!.. Есть, Васюся!.. Здоровая, падла!!!
Срывая с шеи пюпитр с лоцией, Василий бросил штурвал и кинулся к Арону.
Но «Опричник» не простил такого предательства! Из стороны в сторону резко качнулся гик, заполоскал, захлопал большой парус, застрелял стаксель, и яхту стало опасно разворачивать носом к ветру.
— Марш на место, Васька!.. — крикнул Арон. — Держи судно по курсу!
В панике Василий снова ухватился за штурвал, с невероятным трудом вернул яхту в прежнее положение, а сизый от натуги Арон все подтягивал и подтягивал к корме что-то мощное, тяжелое, яростно сопротивляющееся!..
— Ох, здоровая, блядюга! На неделю хватит, не меньше!.. — хрипя, приговаривал Арон. — Ну, иди ко мне, рыбка… Иди, миленькая.
— Держи ее, Арончик!.. — кричал Василий и все время поворачивался к корме, стараясь не упустить ни одного момента борьбы Арона с рыбиной. — Аккуратненько!.. По малу, по малу!.. Не дергай только!.. Тяни, тяни ее!..
— Не каркай под руку! — огрызнулся Арон и сладким до приторности голосом взывал к рыбе: — Ну, иди ко мне, моя лапочка!.. Сладенькая моя… Рыбонька моя любименькая!.. Что же ты дергаешься, сучка?! Мы же двое суток крошки во рту не имели… Совесть у тебя есть?! Рыбочка!.. Ну, пожалуйста…
А рыба была все ближе и ближе к корме, мокрый шнур спутанными петлями ложился на решетку кокпита, Арон хрипел от натуги, Василий с вывернутой к корме головой истерически выплясывал у штурвала и приговаривал с какой-то сумасшедшинкой в голосе:
— Если так долго не везет, то ведь должно повезти?.. Правильно? Мы же никому ничего плохого не сделали?.. Мы себе плывем и плывем. Нам немножечко, хотя бы немножечко покушать, и мы поплывем дальше. А что консулы нас не признали — так это ничего… Их тоже понять можно… И потом, консулы — не народ… А народ… Простые люди нас поймут… Арон!!! Смотри!!! — неожиданно завизжал Василий.
49 
