Особенно,... 
12 
Она повернулась спиной к нему и стояла прямо, хотя ноги ее дрожали.
– Помогите мне расстегнуть пуговицы.
Граф шагнул к ней. Она слышала, как его блестящие черные башмаки мягко и приглушенно двигались по ковру. Не обращая внимания на пуговицы, он прикоснулся горячими пальцами к ее шее, потом потянул за вырез платья и располосовал ткань до пояса. Из ее груди вырвалось долго сдерживаемое рыдание, но, когда она повернулась к нему лицом, в его жестких серых глазах она не увидела ни крупицы жалости.
– А теперь делайте, как я говорю. Снимите платье.
Он отступил на несколько шагов, будто хотел видеть ее смущение издали.
Руки ее дрожали. Она вцепилась в тонкую шелковую ткань нежного абрикосового цвета и спустила безжалостно испорченное платье с плеч. Такое красивое платье, подумала она мимоходом. А все ее платья были так дороги ей. Ведь у нее никогда прежде не было красивых вещей. Она пыталась придумать, как объяснить ему, что произошедшее между ней и Филиппом – ошибка, но достаточно было одного взгляда на его лицо, чтобы понять, что все ее усилия были бы тщетными. Она стояла перед ним в одних домашних туфельках, белых шелковых чулках и атласных подвязках, а также в легкой полупрозрачной сорочке, столь тонкой, что сквозь нее можно было видеть ее бледно-розовые соски и гнездо золотистых волос между ног. Под взглядом этих холодных серебристо-серых глаз, неспешно скользившим по ее груди, она залилась краской. Но взгляд не остановился на груди, он заскользил ниже. Граф рассматривал ее талию, спустился к ногам, к лодыжкам, потом снова поднялся к лицу.
– Выньте шпильки из волос. Хочу видеть, как вы выглядите, когда они падают вам на плечи.
Эриел прикусила щеку изнутри, опасаясь, что сорвется и не сможет продолжать. По всему ее телу пробежала дрожь. Она не могла вынести мысли о том, что собирается сделать с ней этот мрачный и холодный человек. Снова ей в голову пришла шальная мысль бежать. Но она ни на минуту не усомнилась в том, что этот хищник, стоявший прямо перед ней, не позволит ей этого.
Она взяла себя в руки и сделала то, что он требовал, моля Бога о чуде и надеясь, что изобретет какой-нибудь способ спастись. Ее пальцы так сильно дрожали, что она не могла удержать в них шпильки. Они с мягким звоном падали на ковер и на деревянный пол у края ковра. Когда последняя шпилька была вынута из волос, бледно-золотая грива рассыпалась по плечам.
– А теперь снимите сорочку.
О Боже! На глаза ее снова навернулись слезы, и на этот раз ей не удалось сдержать их. Они потекли из глаз, заструились по щекам.
– Пожалуйста! – прошептала она. – Я сожалею о том, что произошло. Знаю, что мне не следовало разрешать ему войти, но я и понятия не имела о том, что он вздумает поцеловать меня.
Он стиснул зубы. Она закрыла глаза, чтобы не видеть его высокой сильной фигуры, угнетавшей и пугавшей ее, как призрак, явившийся из ада. Он остановился прямо перед ней, и руки его потянулись, чтобы взять ее за плечи.
– Я не глупец, Эриел. Очевидно, что Филипп Марлин – ваш любовник. А раз дело обстоит так, то начиная с сегодняшнего дня вы будете греть мою, а не его постель.
Ее любовник? На нее накатила мутная волна печали и отчаяния. Она покачала головой:
– Филипп мне не любовник. Да у меня и не было любовника. Никогда не было. И вообще, впервые в жизни меня поцеловал мужчина.
Его пальцы вцепились в ее плечи с такой силой, что ей стало больно.
– Вы лжете!
– Я говорю вам правду. – Она смотрела в его жесткое суровое лицо. – Мы познакомились только на прошлой неделе. Я гуляла в парке, и появился он. Сегодня мы поехали кататься в его экипаже. Пошел дождь. Поэтому я и… пригласила его к чаю. А потом он поцеловал меня.
Снаружи бушевала гроза. Раздался удар грома. Молния прорезала мрачную серость неба, обложенного тучами. Стекла дребезжали от порывов ветра. Снова молния прочертила зигзаг по небу, осветив выступы и впадины его угловатого лица. Эриел уловила в его глазах проблеск чувства, которого не рассчитывала там увидеть. В них появилось нечто непонятное, похожее на боль и не предназначенное для ее глаз.
Его длинные смуглые пальцы упали с ее плеч. И впервые за это время она заметила нерешительность в выражении его лица.
– Вы не хотите же сказать мне… Не хотите сказать, что вы еще девственница?
Эриел обдало жаром. Она уставилась на ковер под ногами и принялась изучать его сложный узор, переплетение синих и красных фигур.
12 
