Особенно,... 
66 
Водила застонал, прижимая одну руку к животу, а второй быстро вертя руль то в одну, то в другую сторону. Но неожиданно оборвал стон и обрадованно прохрипел:
- Гляди, Кыся!.. Ремонт дороги!!! Слава те Господи! Хер он у меня теперь уйдет, сучонок падлючий!..
Я увидел, как впереди засверкали желтыми лампочками огромные стрелки, указывающие на резкое сужение автобана, а впереди нас стало плавно замедляться движение машин по всем четырем полосам, вливаясь всего лишь в две полосы, свободные от ограждения.
Водила включил опять сирену и, чуть ли не распихивая сужающийся поток машин, почти вплотную сумел приблизиться к "Тойоте" Алика.
Вот теперь Алику уже некуда было деваться. С боков он был зажат десятками машин, а впереди него еле двигался гигантский серебристый рефрижератор из Голландии!..
- В койку, Кыся! - совершенно чужим голосом крикнул мне Водила. Прижмись там к задней стенке! Счас он у нас нанюхается кокаину!!!
Я тут же прыгнул в подвесную койку и с ужасом увидел, что в то время, как все машины вокруг уже снижали скорость до минимума, мой Водила вжал педаль газа в пол кабины и с сумасшедшей скоростью помчался на белый микроавтобус "Тойота", так хорошо различаемый теперь на фоне широченной задней стенки серебристого фургона голландского рефрижератора!
На мгновение мне показалось, что все это происходит в каком-то кошмарном сне, и стоит мне сделать усилие, как я проснусь и окажусь в нашей симпатичной петербургской квартирке, в своем собственном кресле, и сквозь легкий, почти прозрачный сон, буду слышать, как на кухне, позвякивая вилками и рюмками, Водила и Шура пьют водку, чем-то закусывают и, негромко, чтобы не разбудить меня, про меня же рассказывают друг другу разные истории каждый из своей жизни со мной...
* * *
Удар был какой-то невероятной, чудовищной силы!!!
Словно гигантский снаряд, наш грузовик вонзился в почти стоящую Аликову "Тойоту" и влепил ее в заднюю стенку голландского рефрижиратора так, что голландец, весом в добрых полсотни тонн, умудрился прыгнуть вперед метров на десять!..
Я вместе с подушкой и одеялом вылетел из подвесной койки прямо за спинку пассажирского сиденья. Что, по всей вероятности, меня и спасло...
Потому что Водила молча, не произнеся ни одного ругательства, ни одного слова, глядя вперед остекленевшими неживыми глазами на омертвевшем лице, - резко рванул наш грузовик назад, отъехал немного, и снова помчался вперед на то, что оставалось от "Тойоты" Алика...
Второго удара я почти не услышал. Меня сразу же бросило головой об какую-то железную конструкцию под креслом и я отключился.
* * *
Очнулся я от того, что меня кто-то облизывал.
Я попытался открыть глаза, но это удалось мне только наполовину. Правый глаз почти не открывался. Какая-то узенькая щелочка, а не глаз!.. Опух я так, что справа, наверное, был похож как две капли воды на ту киргизку Шуры Плоткина, которая выдавала себя за китаянку. Дядя у нее еще был уйгуром и жил за Талгарским перевалом...
О, Господи, о чем это я?! Совсем сбрендил... Где я? Кто меня лижет?..
Неожиданно я понял, что валяюсь между двух толщенных собачьих лап, тут же почуял Овчарочий запах и услышал виноватый голос этого полицейского дурака Рэкса:
- Прости меня, браток... Прости, если можешь. Ты был тогда так прав! Так прав... Если бы я тогда поверил тебе! Это все наша глупейшая служебно-национальная ограниченность - приказы, запреты, инструкции!.. И потом, на этой работе так черствеешь... Майн Готт! Если бы я тебе тогда поверил, Кыся!..
- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - слабым голосом спросил я, даже не вспомнив свое настоящее имя.
Я попытался приподняться. Голова у меня раскалывалась, ноги не держали.
Рэкс мягко взял меня зубами за шкирку и помог мне встать на ноги. Он еще пару раз лизнул мой распухший правый глаз и ответил:
- Так тебя Твой называл. Только и твердил - "Кыся... Кыся!.." Я и подумал, что "Кыся" - это ты.
- Где он? - моментально пришел я в себя.
Рэкс поначалу замялся, а потом скорбно произнес:
- Знаешь, Кыся, у нас в Германми не принято скрывать что-либо от близких... Думаю, что он уже умер.
- Где он?! - заорал я и впервые оглянулся вокруг себя.
Огромный участок автобана и прилегающей к нему обочины был оцеплен бело-красной пластмассовой лентой и освещен десятками автомобильных фар и какими-то специальными фонарями.
66 
