Последние отзывы

  52  

– У вас скоро будет возможность посоревноваться в доблести, – сказал Коршунов. – Но я хочу, чтобы вы поняли: наша задача – не определить, кто из вас храбрее, а захватить порт и дождаться подхода основных сил. И в первую очередь после высадки разобраться с башнями в гавани…

– Почему после высадки? – удивился Скулди. – У нас на палубе две катапульты. И полно зажигательных снарядов. Мы ударим по этим башнями, а потом, прямо с палубы, на ходу, атакуем. Главное, быстро развернуться, чтобы не дать им подготовиться и поднять цепи.

– Какие цепи? – удивился Коршунов.

– Обычные цепи, которыми вход в гавань перекрывают.

Удивленный, что вождь Аласейа может не знать таких элементарных вещей, Скулди растолковал. Каждая приличная гавань, хоть питиундская, хоть херсонская, имеет на вооружении цепи, которые в обычное время лежат на дне морском, а при необходимости натягиваются специальными машинами, поднимаются на поверхность и перегораживают вход в гавань. Очень просто и эффективно. И главная военная задача тех, кто защищает башни, – не «артиллерийский» обстрел, а как раз поднять эти самые цепи и пресечь проникновение противника в гавань. Но чтобы поднять цепи, требуется определенное время, поэтому очень удачно, что трирему беспрепятственно пропустят внутрь. И вот тогда…

Коршунов кивнул. Очевидно, что Скулди лучше него разбирался в местной штурмовой тактике. Была в этой системе «на авось» какая-то неправильность. Но сама система, очевидно, срабатывала. Иначе его собеседников давно прикончили бы. В этом мире вторая попытка давалась крайне редко. Как сказал кто-то из древних (а может, не таких уж и древних по местным меркам): «Горе побежденным!»

– Может, имеет смысл собрать наших воинов? – предложил Алексей. – Поговорить с ними?

– Зачем? – в один голос спросили Агилмунд и Скулди.

– Ну… объяснить задачу… воодушевить…

Агилмунд и Скулди глянули на Коршунова, как на слабоумного, переглянулись…

– Не нужно никому ничего объяснять, – очень спокойно произнес Одохар. – И воодушевлять наших воинов не нужно. Ты увидишь. Не беспокойся, Аласейа. Все будет хорошо.

«Хрен с вами, – подумал Коршунов. – Делайте что хотите».

Ему ли учить этих мужиков, прошедших через десятки схваток, как нужно воевать. Наверняка они лучше его знают, на что способны.

Трирема, подгоняемая слаженными ударами весел, бойко продвигалась вперед. Ее новые гребцы вполне освоились и ничуть не уступали старой команде. Синхронной гребле они были обучены, здоровья у каждого – немерено. И рулевые, бораны, тоже более или менее освоились. Еще в пути поотрабатывали маневры. Если на подходе к порту трирема вместо четких поворотов начнет неуклюже мотаться из стороны в сторону, римляне могут насторожиться.

Коршунов стоял у загнутого кверху носа, опершись на фальшборт, и смотрел на приближающийся город.

За его спиной слаженно ухали гребцы, поскрипывало дерево, негромко ругался Скулди, наставляя своих, как надо обращаться со «скорпионами» – стационарными машинами, старшими братьями Коршуновского самострела, способными метать зажигательные стрелы внушительных размеров. Вообще на триреме оказалось довольно много «горючки» – зажигательной смеси, явно на нефтяной основе.

Вдалеке, отстав намного больше, чем планировал Коршунов, тянулись боранские корабли.

Имело смысл придержать гребцов, но Коршунов не стал этого делать. Не стоит сбивать парней с ритма. Тем более им еще драться…

В гавань они вошли четко. Настоящие римляне не сделали бы этого лучше. Никто ничего не заподозрил. Цепи, о которых поведал Коршунову Скулди, так и остались лежать на дне. У пирсов стояли какие-то суда. Не военные. На берегу тоже не было солдат. И когда трирема рыскнула в сторону ближайшей башни, не слишком высокой – метра на четыре выше борта триремы, – там тоже не предприняли ничего. Коршунов успел разглядеть молодое лицо римского солдата – между зубцами наверху, и тут откуда-то вынырнули парни Скулди с дымящимся «ведерком» на длюннющем шесте.

Опаньки!

Содержимое «ведерка» ухнуло в «окошко» башни, полыхнуло… и изумленное лицо римлянина исчезло за клубами дыма.

Скулди заорал, трирема круто развернулась, в несколько могучих слаженных «гребков» пересекла гавань, снова развернулась… Во второй башне тоже ничего не успели предпринять. Заряд «горючки» канул в ее недрах; еще одно «ведерко» по немыслимой дуге, едва не задев снасти, взмыло вверх и плюхнулось на верхнюю площадку. Раздались дикие вопли, но трирема уже двигалась к берегу, к самому широкому пирсу, по обе стороны которого стояли пришвартованные суда, не оставляя и нескольких метров свободного места. Тут и обычной лодке негде пристроиться, не то что триреме. Но боранский кормчий направлял трирему прямо к занятому пирсу, весла ритмично пенили воду…

  52