Особенно,... 
102 
Лучший повод для празднования трудно было придумать. К тому же Элизабет все время спрашивала себя: женился бы Рис на ней, если бы капитан не нуждался отчаянно в его помощи в одно время с ней и Джередом?
— Я очень рад за него, — сказал Рис. — Теперь на одну проблему стало меньше.
Проводив ее к столу, Рис выдвинул стул и подождал, пока она сядет, не отрывая взгляда от глубокой ложбинки на ее груди. Сердце Элизабет колотилось как бешеное.
Надеясь, что он не заметит, как дрожат у нее руки, и давая себе время успокоиться, она расстелила на коленях белую полотняную салфетку.
— Ты полагаешь… полагаешь, что теперь полковник Томас предъявит обвинения лорду Сандхерсту и другим подозреваемым в шпионаже?
Пока Рис обдумывал ответ, один из слуг подошел к столу и налил им вина.
— Я абсолютно уверен, — сказал Рис, когда слуга вышел из столовой, — что чем глубже полковник будет вникать в это дело, тем больше найдется доказательств. Сандхерст обречен. Остальные тоже получат по заслугам.
— Казалось, я должна была бы им посочувствовать, — произнесла Элизабет, — но у меня нет к ним жалости: столько солдат погибло из-за их предательства.
— Но хотя бы Сандхерста ты могла бы пожалеть, — заметил Рис. — Несчастный стал жертвой своих сексуальных аппетитов.
Элизабет опустила глаза.
— В тот или иной период мы все этим грешим.
Рис поймал ее взгляд. Его глаза горели.
— Даже ты, Бет?
Произнесенное им имя наполнило ее надеждой.
— Ты показал мне, что такое желание, Рис. Ты превратил меня в женщину с женскими желаниями и потребностями.
У него затрепетали ноздри. Если бы еще не подали первое блюдо, он встал бы в тот же миг и отвел ее наверх. Но вместо этого взял ложку и начал есть. Однако Элизабет заметила, что ел он без аппетита, хотя жирный суп со спаржей и омаром был исключительно вкусным и относился к числу его любимых блюд.
— Трэвис встречается с леди Аннабелл Таунсенд, — обронил Рис, когда слуга унес их тарелки и поставил на стол второе блюдо. — Правда, я не знаю, может, это не подлежит огласке.
— Я никому не скажу. — Элизабет попробовала кусочек тюрбо[2] в лимонном соусе. — Мне очень нравится леди Аннабелл. Думаю, из них вышла бы замечательная пара.
Рис сделал глоток вина.
— Трэвис говорит, что никогда не женится.
— А что говорит Аннабелл?
— Она вдова. По словам Трэвиса, она тоже не имеет желания сочетаться браком.
Элизабет поймала его взгляд.
— Я тоже так думала, пока мы не обвенчались.
Рис задержал на ней взгляд. Его пронзительные голубые глаза внимательно изучали ее.
— А сейчас?
— Сейчас я вижу в браке массу преимуществ. И первое из них — это то, что ты являешься моим мужем.
Его губы чувственно изогнулись.
— И в чем состоит это преимущество, позвольте спросить?
Элизабет сделала глоток вина. Ее сердце колотилось так сильно, что она подумала: уж не слышит ли Рис его стук?
— Во-первых, брак дает ощущение защищенности. Плюс общение. Но самое больше преимущество — страсть.
Серебряная вилка в его руке застыла на полпути ко рту. Взглянув на его губы, Элизабет вспомнила о его жарких поцелуях, и в животе у нее разлилась горячая лава.
Рис донес вилку до рта и проглотил лежащий на ней кусок.
— Первое время, когда мы поженились, ты боялась страсти.
— Да, но ты научил меня не бояться, а наслаждаться страстью.
Его глаза потемнели, став почти черными.
— И ты готова наслаждаться сегодня ночью?
Внутри у нее все сжалось. Элизабет нарочно облизнула губы и промокнула их салфеткой.
— Уверена, что да.
На его лице она прочла желание. Его дыхание участилось, как и ее собственное. Было видно, что и разговор, и наэлектризованная атмосфера чувственности доставляют ему удовольствие.
— И чего бы ты хотела от меня?
Элизабет не ожидала, что разговор зайдет так далеко, но, прочитав вызов в его глазах, отступить уже не могла.
— Прежде всего, — Элизабет склонила голову, делая вид, что размышляет, — я бы хотела, чтобы ты меня поцеловал, вернее, целовал снова и снова. С языком, на французский манер. Мне это очень нравится.
Рис с такой силой сжал зубы, что у него на скулах заходили желваки. Откинув назад волосы, он встал из-за стола, но в этот момент в столовую вошел слуга, чтобы забрать пустые тарелки и поставить перед ним очередное блюдо.
102 
