Особенно,... 
76 
Он, как и я, тяжело дышал. Уставший, серый от пепла, худой и курносый. В его глазах стыла обреченность.
Я не стал подходить близко. Достал из колчана еще одну стрелу и бросил ее к его ногам. Он непонимающе посмотрел на нее, затем на меня.
– Мы оба попали в грызню Ходящих, – солгал я ему. – Все, что ты видел – внутренние разборки Башни, а она не любит об этом распространяться. Не повезло тебе. Не повезло мне. Ты мне совершенно не нужен. Я не хочу делать то, что приказал Огонек.
Он, на мое счастье, оказался очень сообразительным парнем.
– Что ты предлагаешь?
– Сиди здесь. Не меньше нара. Придумай правдоподобную историю, чтобы в нее смогли поверить. Скажи, что это был некромант, и ты успел сбежать, пока с ним дралась Ходящая.
Он не хотел выглядеть трусом, но еще меньше хотел быть мертвецом.
– Мне могут задавать вопросы.
– Это твои проблемы. Просто знай – если ты сдашь меня, то вряд ли мы оба долго проживем. Тебя найдут и прикончат. Мы друг друга понимаем?
– Вполне.
Я стал пятиться назад, а он не спускал с меня глаз, все еще не веря, что остался жив.
Почему я это сделал? Из чувства протеста, из упрямства, назло Тиф в конце концов. Я не ее пес, чтобы убивать всех, на кого она укажет, даже если она права, и иного выхода нет.
Будет ли молчать этот солдат?
Если он глуп – то нет. Беспокоит ли это меня? Не слишком. Послезавтра здесь разверзнется Бездна, и вряд ли кому будет дело до погибшей Ходящей.
Возможно, в прежние годы я убил бы его, не раздумывая. Теперь же…
Наверное, старею.
Я спустился вниз, к телам, но Проклятой не увидел. Выругался. И тут же услышал приглушенный расстоянием крик с той стороны, откуда пришел.
Уже догадываясь, что произошло, я бросился назад и увидел спускающуюся по отрогу Проклятую. Оставалось только удивляться, как мы с ней разминулись.
– Ты сегодня полная размазня, – презрительно сказала она. – Все приходится делать самой.
Я молча стянул с лица шарф. Во рту был мерзкий привкус.
Тиа что-то сделала, и я увидел, как всадник в белой мантии удаляется прочь на призрачной лошади.
– На всякий случай, – пояснила она мне.
Мы в полном молчании вернулись назад. Небо очистилось. Над синеющей в вечерних сумерках верхушкой Грох-нер-Тохха все так же поднимался дым.
– Мне пришлось это сделать, Серый, – внезапно сказала Проклятая.
– Не знай я тебя, подумал бы, что ты оправдываешься.
– Если тебе интересно – я не получила никакого удовольствия от их убийства.
Я не ответил. Вот уж чего не собираюсь делать, так это облегчать ее совесть.
Глава 16
– Теплынь-то какая, а? – с блаженной улыбкой сказал Игла – круглолицый и курносый парень, расстегивая верхнюю пуговицу рубахи. – Словно лето наступило.
Никто ему не ответил. Впрочем, тот ничуть не огорчился, достал из-за голенища сапога нож и, щурясь от отражающегося в реке солнца, стал подбрасывать клинок в воздух.
Альга, прижавшись спиной к дубовой бочке с дождевой водой, с ненавистью следила за тем, как нож делает три оборота и плашмя приземляется человеку на ладонь лишь для того, чтобы через несколько мгновений вновь взлететь в небо. Игла частенько занимался таким жонглированием, порой двумя-тремя клинками сразу.
– Что-то они долго, – с ленцой произнес второй из ее похитителей. – Надо было самому идти.
– Да брось, Хирам. Торопиться некуда.
– Ты новичок, друг. Так что просто знай на будущее – господин Ка понимает задержки, только если на это есть серьезные причины. Иначе он бывает недоволен.
– Я учту… друг.
Повисло молчание, и Альга попросила:
– Можно мне воды?
Хирам – уроженец Золотой Марки, сорокалетний, склонный к полноте, красящий бороду и брови синской хной, посмотрел на пленницу, улыбнулся, обнажив гнилые пеньки зубов:
– Разумеется.
Он встал, подошел к ней и протянул тяжеленную флягу с водой:
– Пей на здоровье.
Альга с трудом открутила плотную крышку, напилась, вернула флягу.
– Едут, – коротко сказал Игла, отправляя нож за голенище.
– Вижу. – Борода Хирама горела пожаром, отчего он походил на разбойника с большой дороги.
Девушка прищурилась – солнце светило ей прямо в глаза – и разглядела, что из-за излучины появилась лодка, в которой сидят три человека.
– Кто это с ними?
– Успокойся, Игла. Будь добрее к людям.
– Я-то спокоен. Как бы наша «госпожа» ничего не выкинула, – слово госпожа из его уст прозвучало с глубокой иронией.
76 
