Глава 7

На премьере "Миледи-обманщицы", новой пьесы Логана Скотта, зал был полон. Лакеи в ливреях с гербами самых знатных семейств столицы с утра толклись в очереди за билетами. На галерке публика победнее спорила и дралась из-за мест, так что несчастным капельдинерам приходилось туго.

Не обращая внимания на шум и крики, Дамон с Уильямом преспокойно устроились в ложе третьего яруса. На сцене надрывалась певица, специально нанятая, чтобы развлекать прибывающих зрителей.

– Ну и сборище, - проворчал Уильям, с любопытством поглядывая на брата. - С чего это ты вдруг решил отправиться на премьеру? Непохоже на тебя.

– Я один из патронов театра, - уклончиво ответил Дамон. - И хочу своими глазами видеть, на что идут мои деньги.

– Говорят, пьеса отличная, - заверил Уильям. - Жаль только, что ты не позволил привести с собой дам. Теперь в нашей ложе свободные места! Представляешь, я знаком с такими прелестными двойняшками, обе рыженькие…

– Тебе мало последних похождений? - раздраженно перебил Дамон. Лицо брата расплылось в улыбке.

– Кажется, ты хорошо знаешь меня, чтобы задавать подобные вопросы, - хмыкнул он, но, увидев, что Дамону отчего-то невесело, мгновенно проникся сочувствием:

– Думаешь о Полин?

По пути в Лондон Дамон рассказал Уиллу о претензиях бывшей любовницы и о том, что он твердо намерен поговорить с врачом.

– На твоем месте я не стал бы волноваться, - посоветовал Уильям. - Готов побиться об заклад на все свои деньги, что она лжет! Знает, что, если сумеет убедить тебя в своей беременности, ты ни за что не бросишь ее и ребенка и посчитаешь себя обязанным жениться.

– Я не настолько благороден, как ты думаешь, - иронически усмехнулся Дамон.

– Да другого такого романтика еще поискать надо! Всю жизнь приносил себя в жертву родным! Я никогда не был способен ни на что подобное!

– Ошибаешься! Все мои поступки продиктованы здоровым эгоизмом. Из кожи вон лез, лишь бы не покоряться чужой воле!

– И все из-за этой проклятой женитьбы, - со вздохом кивнул Уильям. - Хотя бы на одну ночь забудь Джулию Харгейт и наслаждайся пьесой!

– Увы, это невозможно. Я настаивал на приезде сюда только для того, чтобы увидеть ее.

– Кого? - охнул Уильям не веря своим ушам. Дамон, не потрудившись ничего объяснить, с легкой улыбкой глядел на брата.

– Хочешь сказать, Джулия здесь… в этом зале? - недоверчиво рассмеялся Уильям. - Да ты меня разыгрываешь!

– Я нашел ее, - хладнокровно ответил Дамон, упиваясь изумлением брата. - Я знаю, где она скрывается и где провела последние два года.

Уильям растерянно запустил пальцы в копну темных волос.

– Боже, поверить не могу… Как ты ее нашел? Уже успел поговорить? Почему она не… Дамон повелительно поднял руку:

– Подожди и все скоро поймешь. Что-то укоризненно ворча и качая головой, Уильям отвернулся и стал вглядываться в толпу, словно ожидая, что оттуда вот-вот выпорхнет Джулия Харгейт.

Певица наконец замолчала, заслужив жидкие аплодисменты. После ее ухода музыканты вновь настроили инструменты и заиграли веселую увертюру, возвещавшую начало спектакля. Возбужденный шепоток и приветственные крики пронеслись по залу.

Дамон представил Джулию, ожидавшую выхода. Должно быть, прислушивается к восторженному реву зрителей, прекрасно понимая, чего от нее хотят, Сердце маркиза раздирали ревность и гордость. Подумать только, почти две тысячи человек сгорают от нетерпения увидеть его жену! Миссис Джессика Уэнтуорт, предмет воздыханий едва ли не всего Лондона, муза поэтов и художников. Все очарованы ее талантом и красотой. Мужчины желают ее, женщины завидуют, почитатели преклоняются перед прославленной актрисой.

  56