18 
— Бель, похоже, у тебя природный дар. Напомни мне потом проверить, может быть, у тебя есть талант и к стрельбе из лука. А теперь расскажи, платья какого покроя вы носите при Дворе?
Я удивленно посмотрела не него.
— Я думаю, стоит предусмотреть несколько тайных карманов для метательных кинжалов и стилета. Один можно спрятать в корсаже, еще для пары сделать незаметные прорези в складках юбки… Девы-воительницы из Храма носят метательные ножи под подвязками на бедрах, — продолжал рассуждать блондин.
— Представляю себе удивление кузена, если он однажды отважится заглянуть мне под юбку, — хихикнула я. — Ти — ты параноик!
— Есть старая пословица: параноик — второе название долгожителя, — невозмутимо парировал Тиану.
На прощанье парень притянул меня к себе:
— Знаешь, я все же за тебя волнуюсь. Пожалуй, попрошу кое-кого присмотреть за тобой. Может быть, это и не понадобится… но мне так будет спокойнее.
Интересно, о ком он говорил?
* * *
Следующим утром я проснулась от громкого ржания, доносившегося из окна. Быстро оделась в охотничий костюм и, плеснув водой в лицо и сунув яблоко в карман, помчалась во двор, посмотреть, что происходит. Оказалось, придворные лорды, которым помогали гвардейцы, заезжали в большом загоне молодых лошадей. На жеребенка нельзя садиться слишком рано — можно навсегда искалечить его, дав слишком большую нагрузку на позвоночник. Поэтому самых ценных коней императорской конюшни не трогали до трехлетнего возраста. До этого времени их только приучали сначала к недоуздку, потом к уздечке и гоняли на корде. В результате заездка молодых зверюг трех локтей в холке и весом в двадцать пять пудов превращалась иногда в настоящее родео. К чести дяди, лошадей он любил и строго требовал хорошего к ним отношения. Мучительство жестоко пресекалось.
Но сейчас происходило нечто экстраординарное. У изгороди загона, витиевато матерясь, отряхивали друг друга от пыли несколько гвардейцев. На противоположном конце левады, затейливо ругаясь, тем же самым занимались три придворных лорда. Посередине загона, ехидно скалясь и расставив копыта, стоял трехлетний сын Тайфуна — Черный Ветер. Я тихо подошла сзади к не замечавшим меня людям у загона, среди которых топтался кузен Ру.
В загон с седлом в руках зашел очередной гвардеец. По-видимому, Ветер уже знал, что будет дальше, и программа ему изрядно наскучила. Жеребец не стал ждать, а встал на задние ноги и, молотя воздух пудовыми передними копытами, двинулся навстречу седлоносцу. Гвардеец был смел, но не дурак — седло полетело в пыль, а сам парень рыбкой юркнул между жердей загона.
— Вот скотина, — раздраженно ругнулся кузен. — Неужели придется его бить?
— Доброе утро, кузен Ру, — присела я в реверансе, встретив хмурый взгляд сияющей улыбкой.
— Что ты тут делаешь?
— Проснулась от ржания. Позволь мне попробовать его приручить?
Кузен вытаращил глаза.
— Ну, Ру, он такой красивый, — заныла я. — Разреши? Лошади всегда меня любили.
— А если он тебя убьет?
Я видела, как по лицу Ру пробегает рябь эмоций. На моих глазах он оценил меня… и предал. Прикинув, что есть множество свидетелей тому, что принцесса сама полезла в загон к бешеному жеребцу, и, если конь ее пришибет, никакие эльфы не смогут обвинить в этом Регента, Ру прищурился и усмехнулся:
— Ну, дерзай, если хочешь. Но не плачь, если расшибешься!
— Ру, а давай пари? — светло улыбнулась я.
— Какое? — опасливо поинтересовался кузен. В прошлом он не раз выходил полным дураком из споров со мной, хоть и был на восемь лет старше.
— Не бойся, ничего страшного, — засмеялась я. — Жениться на мне я тебя не попрошу! Мне еще пару лет об этом даже думать нельзя!
Ага, теперь и этому заявлению есть три десятка свидетелей. И заставить меня выйти за Ру, сказав, что сама захотела, уже не выйдет — слухи все равно поползут.
— Если я его приручу, ты позволишь мне с охраной съездить в соседний городок — слуги говорили, там будет большая ярмарка.
— Согласен, — буркнул Ру.
Осторожно пролезла между жердей в загон. Ветер, вытянув напряженную шею, недоверчиво уставился на меня. Застыв на месте, я попробовала потянуться к нему нитью из моего шерстяного клубка — о том, как драконам подчинялись другие существа, ходили легенды. Конь всхрапнул и замер. Дотронувшись до него нитью магии, стала его успокаивать, уговаривать, улещать. И медленно пошла вперед, пока не положила левую руку на уздечку. Правая ладонь спокойными уверенными движениями гладила шею коня. Потом протянула ему яблоко, заныканное в кармане, — в страшной силе материального стимулирования я уже убеждалась неоднократно. Ветер покосился на меня и, не найдя подвоха, захрупал яблоком. Оставив в покое шею, начала гладить и почесывать лоб склоненной ко мне черной башки. Жеребец игриво толкнул меня в плечо, чуть не уронив на землю.
18 
