42 
– Это… от меня… не зависело… – пролепетала Зита.
– Когда я узнал, что ты никогда не работала в «Золотом кресте»и что никто из них не представляет, где тебя искать, я словно обезумел.
– Вы… про меня спрашивали? – шепотом произнесла девушка.
– Я отправил туда доверенного человека. Еще полдюжины самых преданных людей я разослал по городу, но все было тщетно.
Зита опустила голову.
– Все в порядке, милая, – успокоил ее король. – Я их хорошо проинструктировал, так что они соблюдали осторожность и ни в коей мере не могли повредить твоей репутации.
– Но… я не понимаю… как вы оказались… здесь?
– Я искал тебя, – просто ответил он.
В ее глазах застыло изумление.
– Я объясню тебе попозже, – улыбнулся король, – после того, как поцелую тебя.
И, не дожидаясь ее согласия, он снова припал к ее губам.
Зита вновь ощутила сладостный трепет, от которого все ее существо растворилось в блаженстве.
Король не мог оторваться от ее губ; влюбленные позабыли обо всем на свете.
Внезапно где-то совсем рядом раздался громкий голос:
– Зита! Какого черта! Что ты здесь делаешь?
Девушка с трудом осознала, что стоит на земле и что звук, вернувший ее из райского поднебесья, был голосом ее родного отца.
Она потеряла дар речи.
Король, стоявший к герцогу спиной, повернулся, чтобы взглянуть на пришельца.
– Ваше величество? – воскликнул герцог.
Он был поражен не меньше, чем молодые люди, и едва смог произнести:
– Я не знал, что вы знакомы с Зитой.
Тут пришло время остолбенеть королю.
Он повернулся лицом к герцогу и, держа, одной рукой девушку, возгласил:
– Не знал, ваша светлость, что Зита ваша. Такое никогда не приходило мне в голову.
Какое-то время мужчины сверлили друг друга взглядами, пока герцог не выдохнул в некотором замешательстве:
– Моя? Конечно, она моя! К тому же я не предполагал, что вы, ваше величество, с ней встречались.
Он подходил все ближе и ближе, и Зита испуганно переводила взгляд с одного на другого.
Она вдруг догадалась, о чем думает король, и эта мысль привела ее в ужас.
Осознав, что сейчас может случиться непоправимое, она быстро заговорила, дабы опередить короля:
– Папочка… прости… что я не сказала тебе… Мы с королем Максимилианом однажды случайно встретились… на прогулке…
Теперь пришла очередь короля впасть в оторопь.
Он машинально отпустил Зиту и молча перевел взгляд с нее на герцога.
– – Ваша светлость, – вымолвил он изменившимся голосом, – так Зита ваша дочь?
Герцог воспринял его слова как вызов и ответил с затаенной угрозой:
– Естественно! Зита – моя дочь!
– Я не видел ее во дворце, – продолжал недоумевать король.
Это немного смутило герцога.
– Жена решила, что вам нужно встретиться с одной Софи, а Зиту пока звать не нужно.
Тут герцог спохватился, что зачем-то оправдывается перед человеком, который оскорбил честь его дочери.
– – Мне ни к чему с вами объясняться, ваше величество, – сказал он резко. – Это вы должны объяснить, почему позволили себе столь близкие отношения с моей младшей дочерью!
Он весь кипел от праведного гнева, но король прервал его словами, от которых герцог совсем потерялся.
– Ваша светлость! Сир! – торжественно произнес он. – Я буду вам очень признателен, если вы позволите просить руки вашей дочери.
Сейчас его голос был твердым и торжественным, в нем не было даже тени прежнего недоверия.
Герцог не сразу опомнился.
– Это для меня полнейшая неожиданность, – признался он. – Давайте обсудим это за стаканчиком вина.
Между тем Зита наконец спустилась с небес, куда унесли ее неведомые доселе чувства, на грешную землю.
Она внезапно поняла, что эти двое мужчин решают ее судьбу – на долгие годы, может быть, до самой смерти.
При этом ее никто не спрашивает, чего хочет она сама.
Ее тело все еще не могло успокоиться от пережитого экстаза, но ум был ясен.
Она отстраненно наблюдала, как отец и король улыбаются друг другу.
Она видела, что герцог польщен и доволен выгодным предложением.
Она чувствовала, что король счастлив, добившись ее руки.
Все происходило как во сне.
Зите казалось, будто перед ней просто проплывают картинки из прочитанной книги.
Но как бы сильно ее ни тянуло к королю, как бы ей снова ни хотелось оказаться в его объятиях и ощутить блаженство, что-то внутри отчаянно сопротивлялось.
42 
