89 
Хотя, как сказал Джек, с «пуленепробиваемостью» этого стекла администрация отеля малость погорячилась. Или их самих напарили, когда в дорогих номерах отеля специальная фирма меняла обычные стекла на «пуленепробиваемые».
— Плюс еще пятьсот долларов мистеру Моше Фейгельману сегодня утром... — задумчиво проговорил Тимур. — Дорогого стоишь, Браток!
Про деньги Браток, конечно, ни хрена не понял и вопросительно посмотрел на меня одним глазом. Одним, потому что в момент полета, когда Браток своим рылом вышибал в гостиной пусть даже не очень «пуленепробиваемое», но достаточно крепкое стекло, он заработал себе здоровенный фингал под левым глазом. Глаз запух, и не сильно интеллигентная рожа Братка теперь приняла уж совсем глуповатое выражение.
— Прибавь еще жратвы для него долларов на сто, — сказал Джек.
— Которой ему хватит максимум дня на три... — уточнил Тимур.
— Про что это они, Шеф? — тревожно спросил меня Браток.
Растолковывать Братку социальное устройство мира, где за каждый шаг нужно отстегивать и отстегивать, не хотелось до смерти! Да и не Кугуаро-Пумское это дело — вникать во все наши заморочки.
— Все! Все!.. — нервно сказал я, невольно хлестнул себя хвостом по бокам и слегка отвел уши назад. — Я его принял к нам на работу, я за него и отвечаю. Все расходы на этого обалдуя — из моих денег...
— Пошел ты со своими деньгами знаешь куда?! — процедил Джек. — Считай, что ты его только ПРИГЛАСИЛ на работу, а ПРИНИМАЛИ его мы все втроем. Вот втроем и несем расходы. Ясно? Лучше спроси его, как у него с лапой. Болит?
— Как у тебя с лапой? — спросил я Братка по-Животному.
— С какой, Шеф? — тупо вытаращился на меня Браток.
— С задней, больной, дубина!..
— А-а-а... Порядок, Шеф! Зализал в лучшем виде. Приказывайте, Шеф, что еще нужно сделать? — в простодушном рвении спросил Браток.
А у меня и сил уже не было ответить что-либо толковое.
— Пошел ты в жопу... — только и сказал я ему.
— Это как?! — искренне удивился Браток, но с готовностью посмотрел себе под хвост.
Скромно молчавший до этого момента Боб вдруг неожиданно хихикнул, и на мгновение мне показалось, что он понял все, о чем мы трепались с Братком по-Животному! Только я хотел его об этом спросить, как...
... МНЕ И БРАТКУ ОДНОВРЕМЕННО ПРИВИДЕЛОСЬ, ЧТО К НАМ ВОТ-ВОТ ДОЛЖЕН НАГРЯНУТЬ ПИТ МОРЕНО!..
И мы нечаянно, ХОРОМ сказали одну и ту же фразу. К сожалению, сработала инерция предыдущего диалога, и мы с Братком произнесли эту фразу по-нашему, по-Животному:
— К нам едет Пит Морено!
Естественно, ни Тимурчик, ни Джек ни хрена не поняли. А Боб (вот ушлый китаец!..) запросто перевел нас на английский:
— Браток и Мартын говорят, что сюда едет мой шеф — мистер Морено.
— Ты и это умеешь?! — поразился я по-шелдрейсовски.
— Ничего хитрого. Просто нужно быть чуточку повнимательней, чем обычно, — сказал Боб. — Язык «Шелдрейсовский», как ты его называешь, и язык «Животный» — это...
Боб поискал максимально точное сравнение и вдруг сказанул:
— Ну как русский и украинский... Русские считают, что украинцы разговаривают на искалеченном русском, а украинцы убеждены, что русские говорят на изуродованном украинском.
— Точно!!! — воскликнул Тимур. — У нас в колонии из-за этого среди пацанов были такие крутые разборки!.. Боб, миленький! Но ты-то откуда все это знаешь?!
— Животный язык — от мамы и бабушки, а про русский и украинский — от одного очень симпатичного москвича. Мы его в прошлом году брали по многомиллионному «бриллиантовому» делу, и до суда мне пришлось с ним подолгу болтать. У меня от него даже один сувенирчик остался...
Боб задрал левый рукав майки, и в том месте, где у Людей рука прикрепляется к туловищу, мы все увидели небольшую, но глубокенькую ямку со стянутой внутрь кожей.
— Такой интеллигентный, обеспеченный человек, а стрелял просто отвратительно! Странно, правда? — сказал Боб.
— А где он сейчас? — спросил Тимур.
— По совокупности статей наши дали ему двадцать лет, а русские власти его у нас выпросили. Якобы по их каналам за ним еще что-то там числилось. Он так не хотел лететь в Москву, так плакал!.. А через месяц мы узнали, что он умер в их тюрьме от острой сердечной недостаточности...
— Замочили лося, чтобы пасть не разевал и рогами не шевелил, — мрачно по-русски пробормотал Тимур.
— Что?.. — не понял Джек.
— Ничего... Это я — Кысе, — ответил Тимур.
89 
