Особенно,... 
18 
Начальник всего секретного уселся в глубокое кресло у стены и время от времени то включал маленький диктофон, то останавливал. У Шуры был почти точно такой же!.. Но иногда Начальник чего-то записывал и в блокнотик. Это когда ему Билли приказывал...
Трепотня тоже была, прямо скажем, не общей. В основном Клинтоны задавали мне вопросы, а я старался максимально толково на них отвечать.
Когда зашел разговор о возможном издании книги Шурика в Америке, Президент поморщился словно от зубной боли.
— Есть, есть у меня парочка знакомых солидных издателей... — сказал он. — Но и вы, парни, тоже должны попытаться понять сегодняшнюю ситуацию. Тут два аспекта — в Америке деловые круги и Люди вообще значительно меньше зависят от Правительства, чем в России. Я, конечно, могу попросить кого-то из своих приятелей помочь твоему Шуре издать его книгу здесь. Но ты учти — МНЕ МОГУТ И ОТКАЗАТЬ!.. И я такие щелчки по носу получаю довольно часто. Это — первое. Второе: как ни прискорбно мне это говорить тебе, Кыся, русскому Коту, но мода на все «русское», которая в начале вашей «перестройки» (это слово Клинтон забавно произнес по-русски) буквально захлестнула весь мир, — сегодня канула в Лету!.. Все «русское» перестало быть интересным и притягательным лишь потому, что Россия скомпрометировала себя массой бесполезных и неприглядных факторов... Финансовый обвал, рухнувшая промышленность, мертвая наука... А главное, конечно, внутренние войны и сотни тысяч погибших внутри своей собственной страны!..
— Билли! Ты репетируешь завтрашнюю речь перед русскими депутатами? — спросила Хиллари.
— Нет, детка. Я просто пытаюсь заранее объяснить возможную неудачу с изданием в Америке книги мистера Плоткина.
— Тогда, джентльмены, если вы мне позволите, я возьму это на себя. Лишь бы книжка оказалась пристойной. О’кей, Мартин?
Я мог только лапами развести, а развалившийся рядом со мной Сокс пихнул меня в бок, дескать, «уж если Хиллари за что-нибудь берется!..».
Рассказал я и о необходимости разыскать здесь одного Конгрессмена, который был последним, кто слышал голос Шуры... Рассказал я и жуткую историю бывшего русского мальчика Тимура Зайцева — ныне американского гражданина двенадцати лет Тима Истлейка... Историю его усыновления полунегритянкой, сотрудницей Н.Й.П.Д. — «Нью-Йорк полис департмент», — сержантом полиции Рут Истлейк, вдовой полицейского Фреда Истлейка... Все рассказал и про саму Рут: про ее жизнь с маленьким Тимом, про легкость ее характера, ироничность, превосходную способность к КОНТАКТУ, ну и, само собой, какая это потрясающе красивая Женщина!..
На мгновение мне показалось, что все три Мужика, включая теперь сюда и Сокса, в этой части моего рассказа очень даже напряглись и сделали на Рут, как говорил Шура, «стойку»!..
— Мне Ларри Браун докладывал, что разговаривал с сержантом Истлейк по телефону, — впервые открыл рот Начальник всех секретов Белого дома. — Он звонил ей перед самым выпуском вечерних телевизионных новостей, чтобы они там в Нью-Йорке не пугались за своего Кота...
— Очень хорошо и правильно, — чуточку раздраженно проговорила Хиллари Клинтон. — Но неплохо было бы еще и найти мистера Плоткина!..
Я понял, что при Хиллари говорить с Клинтоном о красивых Женщинах явно не рекомендуется! Что и подтвердил Сокс, снова незаметно пихнув меня задней лапой в бок.
— Ну ладно, братцы! — сказал Билли Клинтон. — Завтра предстоит нелегкий день. В первой половине у меня куча неотложных дел и встреч, а вечером у всех нас — Кыся, ты приглашен тоже! — прием депутатов Российской Государственной Думы. Поэтому всем нам неплохо бы выспаться. Но каждый труд, каждое благое деяние должны быть вознаграждены. Так вот, скажи мне, друг мой Кыся, чего бы ты больше всего хотел сейчас в жизни?..
Мне даже не пришлось задуматься! Я ответил мгновенно и четко:
— Больше всего в жизни мне хотелось бы сейчас разыскать Шуру Плоткина и сделать так, чтобы ему не пришлось бы проходить весь горько-традиционный путь эмигранта-новичка. Я насмотрелся на это в Германии и подозреваю, что Америка в этом не очень отличается от Европы...
— Верно... — сказал Клинтон и надолго замолчал.
А потом посмотрел на Начальника Секретной службы и нормальным Человеческим языком сказал ему:
— Давайте попробуем что-нибудь придумать.
И тот записал у себя в блокноте пару строчек.
— Билли, ты позволишь? — спросила Хиллари.
18 
