— Я это не надену, — заявила Вивьен, уставившись на приготовленное для нее платье — одно из четырех, принесенных Морганом из ее дома. Хотя она не сомневалась, что платье принадлежит ей, у нее возникли серьезные сомнения относительно собственного вкуса. При всех достоинствах фасона и покроя цвет бархата — нечто среднее между зрелой сливой и черной вишней — резко контрастировал с ее волосами. С удрученным видом она добавила:
— Только не с моей огненной шевелюрой. В нем я буду похожа на огородное пугало.
Выбравшись из ванны, она с помощью Мэри вытерлась длинным белым полотенцем. Миссис Баттонс окинула ее критическим оком.
— По-моему, вас ждет приятный сюрприз, мисс Дюваль. Почему бы вам не примерить платье и не убедиться собственными глазами?
— Хорошо, я попробую, — согласилась Вивьен, покрывшись гусиной кожей с головы до пят от холода. — Но все говорит за то, что я буду выглядеть смешно.
— Уверяю вас, это исключено, — возразила миссис Баттонс. За последние три дня отношение экономки к Вивьен заметно изменилось к лучшему. Этому немало способствовало то, что Вивьен при первой же возможности хвалила и благодарила слуг, искренне признательная за любую помощь.
Если бы Вивьен была знатной дамой, она, вероятно, воспринимала бы все как должное, не снисходя до общения с прислугой. Но, будучи далеко не аристократкой, девушка считала, что домочадцы Моргана более чем добры. Она не сомневалась, что им известно о ее беспутном прошлом, и тем не менее они обращались с ней с почтительностью, достойной герцогини. Когда она упомянула об этом в разговоре с миссис Баттонс, экономка иронично улыбнулась.
— Во-первых, мистер Морган недвусмысленно дал понять, что ценит вас и желает, чтобы к вам относились как к знатной гостье. Но что гораздо важнее, мисс Дюваль, ваше поведение говорит само за себя. Что бы о вас ни болтали, слуги в состоянии понять: вы милая и порядочная молодая женщина.
— К сожалению, это не так, — возразила Вивьен, не решаясь взглянуть экономке в глаза.
— Все мы совершаем ошибки, — немного погодя мягко сказала экономка и ласково погладила ее но плечу. — Мне приходилось слышать о куда более страшных прегрешениях, чем ваши. Благодаря профессии мистера Моргана я видела немало заблудших созданий, в которых не осталось ни крупицы добра или надежды. Вы совсем не в таком отчаянном положении.
— Спасибо, — прошептала Вивьен покаянно. — Я постараюсь оправдать ваше доброе отношение. — С этой минуты миссис Баттонс прониклась к ней почти материнским сочувствием и взяла ее под свое надежное крыло.
Что касается Гранта, Вивьен редко видела его, так как все свое время он посвящал расследованию ее дела и нескольких других. Он навещал ее по утрам, проводил с ней минут пять и исчезал на весь день. Вечера он коротал за чтением в библиотеке, довольствуясь одиноким спартанским ужином.
Морган оставался для Вивьен загадочной фигурой. Грошовые романы, которыми снабдила ее Мэри, проливали мало света на его характер. В них выпячивалась авантюрная сторона его натуры, излагались захватывающие детали расследованных Морганом преступлений, в том числе знаменитая погоня за убийцей через два континента. Однако было ясно, что автор не имеет ни малейшего представления о личности своего героя. Впрочем, как подозревала Вивьен, такой подход устраивал публику, предпочитавшую реальному человеку выдуманные истории, превращавшие его в ходячую легенду. При всем интересе к достижениям и необыкновенным способностям знаменитостей, никто не хотел знать об их слабостях.
Но именно слабости Моргана привлекали Вивьен в первую очередь. Судя по всему, у него их было немного. Скрытный и внешне неуязвимый, он избегал разговоров о своем прошлом, заставляя Вивьен гадать, какие секреты и воспоминания хранятся в его тщательно оберегаемом сердце. В одном она не сомневалась: Морган никогда не доверится ей до такой степени.
Вивьен было понятно презрение Моргана к той жизни, которую она вела до несчастного случая. Она полностью разделяла его чувства. К несчастью, в процессе расследования, видимо, обнаружились дополнительные, весьма нелестные для нее факты. Морган не скрывал, что опрашивает знавших ее людей. Но как выяснилось, никто из них не мог сообщить ничего сколь-нибудь полезного или особо приятного.
Вивьен нахмурилась, отгоняя тягостные мысли. Она оперлась на спинку стоявшего поблизости стула в ожидании, пока Мэри застегнет на ней бархатное платье. Ее лодыжка быстро заживала и только иногда ныла, когда она слишком долго стояла.