К следующему месяцу они могут и надоесть друг другу. К ноябрю, возможно, их отношения станут им настолько в тягость, что оба будут рады поскорее расстаться, тогда он со спокойной душой отправится домой на Рождество, и их любовная связь останется не более чем приятным эпизодом, воспоминания о котором будут меркнуть с каждым днем.
Он нахмурился еще сильнее, рука, лежащая на столе, сжалась в кулак. Заставив себя успокоиться, Итан подавил эмоции. Его предположения — это всего лишь домыслы. Осуществятся они или нет — Бог знает. Пока что Лили принадлежит ему, и так будет оставаться до того дня, когда он больше не захочет ее.
А вот что сообщить матери? Он напишет, что планирует остаться в Лондоне еще ненадолго. В конце концов, сын не обязан обсуждать с матерью подробности своей личной жизни.
Мысль о личной жизни напомнила ему о Лили и том факте, что он находится в Андертон-Хаусе с раннего утра. Желая поскорее вернуться к ней, он отложил материнское письмо в сторону. Прочтет его позже.
Отодвинув стул, Итан поднялся.
— Что ж, если мы закончили, я уезжаю. Увидимся через пару дней.
Если у секретаря и было какое-то мнение относительно постоянного отсутствия его работодателя в последнее время или где Итан проводит ночи, он ничем этого не показал.
— Доброго дня, милорд. К вашему возвращению я подготовлю сегодняшнюю корреспонденцию для вашего просмотра.
Кивнув, Итан направился к двери.
Два дня спустя в театре давали «Сон в летнюю ночь». Звучные голоса актеров разносились по всему залу, достигая даже отдельных лож, расположенных на самом верху.
Пока Пан увлекался своими проделками и насмешничал, Лили перевела взгляд с действия, разворачивающегося на сцене, на мужчину, сидящего с ней рядом. Итан держался с изысканным апломбом. Его золотые волосы поблескивали в приглушенном свете затемненного зала, а точеные черты лица была настолько красивы, что у нее буквально дух захватывало.
Словно почувствовав ее пристальное внимание, он чуть повернул голову и встретился с ней взглядом. Глаза его замерцали, а уголки губ приподнялись в медленной, приятной улыбке — интимной, особенной улыбке, которой он улыбался только ей. Кровь быстрее побежала по жилам, тело охватил знакомый покалывающий трепет, который растекался до самых кончиков пальцев рук и ног. Не будь они с Итаном в общественном месте на виду у всех, он, конечно же, поцеловал бы ее. Или она его.
С того времени как они стали близки, она расцвела под его умелыми ласками, больше не сдерживаясь в выражении своих физических желаний, какими бы неожиданными эти желания ни были. Он как-то сказал ей, что между любовниками не должно быть секретов, и когда она находилась в его объятиях, их не существовало. Каждое прикосновение приносило ей радость. Он научил ее, что в том, что касается любовных утех, не должно быть ничего запретного, если действо доставляет удовольствие обоим. В последнее время ему даже не нужно было дотрагиваться до нее, чтобы пробудить отклик; достаточно было всего лишь взгляда, и она уже томилась по его ласкам.
Он творил свое волшебство и сейчас, обводя ее губы таким взглядом, что покалывающее ощущение пронзило тело насквозь, словно он и в самом деле поцеловал ее.
Потом он вновь устремил взор на сцену, слушая и глядя на актеров, которые плясали и прыгали, забавно дурачились. Зрители хохотали. Итан усмехнулся какой-то шутке, которая только что прозвучала.
Понимая, что тоже должна смотреть спектакль, Лили задержала взгляд на актерах. Однако не прошло и минуты, как ее интерес вновь вернулся к Итану. Нуждаясь в его прикосновении, даже мимолетном, она накрыла рукой его ладонь, лежащую на бедре.
Не отводя глаз от сцены, он перевернул ее руку и сплел их пальцы, крепко и вместе с тем нежно сжав ее ладонь в своей.
Она расслабилась, успокоенная этой непритязательной лаской.
«Я не должна заходить в своих чувствах так далеко, — подумала она. — Мне не следует проводить с ним так много времени. Но он мне нравится, и я не знаю, что с этим поделать. За всю свою жизнь я еще никогда не была такой довольной… и, да, я могу это признать — такой счастливой».
Когда их отношения только начинались, она не ожидала, что эта связь продлится дольше чем несколько недель в лучшем случае. Он мужчина опытный, и она, разумеется, не первая женщина, делящая с ним постель. Она полагала, что он устанет от нее, а она от него.