Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
127 
– Я вполне здорова! – отрезала Вардали.
Руку, однако, отнимать не спешила.
– Советник Саконнин сказал: ты больна! – возразил сокт.
«Узнаю Саконнина!» – подумала супруга Советника Шера.
– Нет, целитель. Беда случилась с моей дочерью.
– В таком случае, пойдем к ней,– предложил мнимый лекарь.– А твоим, менее серьезным недугом можно заняться попозже… если ты пожелаешь.
– Возможно,– ответила женщина.– Идем же!
Теперь она и помыслить не могла перепоручить Кен-Гизара служанке. Да и за тем, как он будет лечить Ирдик, следовало присмотреть!
Комната младшей Шера располагалась на втором этаже дворца. Свежий ветерок со стороны увитого виноградом балкона приносил приятную прохладу и бодрящий запах водяной пыли от небольшого фонтана. Вдоль стен в больших глиняных вазах росли причудливые растения. Желтые и голубые цветы с длинными мягкими лепестками источали тонкий аромат. На зеленых глянцевых листьях блестели водяные капли.
Негромко пела флейта. Мальчик-музыкант, скрестив ноги, сидел на ковре. Глаза его были закрыты.
Вардали прикоснулась к голове флейтиста, и мелодия оборвалась.
– Выйди! – приказала женщина, и музыкант покинул комнату.
Ирдик, откинувшись в низком широком кресле, глядела в переплетение зеленых виноградных ветвей. На ней было свободное платье из полупрозрачного шелка. Больше ничего. Волосы девушки, расчесанные, но не убранные, рассыпались по темно-голубому бархату кресла.
Кен-Гизар взглянул на ее босые маленькие ступни, на соединенные вместе колени, на острые груди и живот, просвечивающий сквозь серый шелк, и рот его наполнился слюной. Он почти ощутил, как руки его раздвигают стройные нежные бедра, а черные пушистые усы смешиваются с рыжими вьющимися волосками, когда губы припадают к Источнику Наслаждения.
Но тут глаза его встретились с зелеными печальными глазами девушки, и сокт понял: этого не будет никогда.
Он отнесся к своему неотвратимому поражению с философским спокойствием.
Вардали, угадавшая мысли мнимого лекаря, прониклась к посланнику еще большим уважением.
– Доченька,– проговорила она.– Вот царский лекарь, он…
– Царский? – Глаза девушки, до сего мига подернутые пеленой, вспыхнули.
Вскочив на ноги, она подбежала к сокту. Ее пальчики вцепились в край туники посла.
– О! – выдохнула она.– Вы, только вы поможете мне!
Сокта не обманул ее пыл. К нему самому эта страсть не имела отношения.
– Ну конечно, милая,– откликнулся он с небрежной легкостью привыкшего утешать.– Говори, милая, я тебя слушаю.
Вардали открыла рот… и закрыла, наткнувшись на предостерегающий взгляд сокта.
– Раз вы лекарь,– пылко произнесла Ирдик,– вы не можете спутать их!
– Кого – их, девочка?
– Кэра и Фаргала!
– Кто такой Кэр, милая?
Ирдик выпустила его одежду, отшатнулась.
– Ты осматривал царя, господин лекарь, после… его возвращения? – напряженным голосом спросила девушка.
«А ведь еще и умна!» – восхитился Кен-Гизар.
– Да,– ответил он осторожно.– Я осматривал государя.
– И что? – Зрачки Ирдик расширились.
Кен-Гизар поймал ее кисти, сжал, повел обратно к креслу, усадил, сел рядом на краешек (нелегкая задача, учитывая комплекцию посланника), отечески обнял.
– Скажу тебе, я был удивлен…– произнес он спокойно.
– Да? – вскрикнула Ирдик.
– …Наш государь, он ведь, как знает каждый, кто видел его по возвращении в Великондар, не в лучшем состоянии здоровья. Я был удивлен тем, что государь заставил меня ограничиться лишь поверхностным осмотром!
– О! – выдохнула Ирдик.
Кен-Гизар почувствовал, как расслабилось тело, которое он обнимал.
– Ты можешь говорить мне все.– Сокт пристально взглянул в зеленые блестящие глаза.– Я лекарь. И умею хранить тайны. Любые тайны! – подчеркнул он.
И Ирдик прорвало.
Торопливо, сбиваясь, нервничая, немилосердно теребя тунику Кен-Гизара, девушка выложила ему все.
О пире. О лабиринте. Об оборотне-змеечеловеке (Вардали за ее спиной ахнула и закрыла рот ладонью, Кен-Гизар, потрясенный не меньше, но лучше умевший сдерживать свои чувства, предостерегающе сдвинул брови), о том, как оборотень их пощадил и вывел из лабиринта. Снова о Кэре. О неудачной попытке отца выкупить Кэра. И о том, как он все-таки стал свободен. О том, как она, Ирдик, любит его. И как сразу узнала там, на площади перед дворцом.
127 
