ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  67  

Джейкоб заговорил, по-деревенски произнося английские слова, что не переставало удивлять Николая, так как вовсе не сочеталось с типично русской внешностью ребенка:

– Она в зверинце. К ней пришел какой-то мужчина.

У Николая создалось явное впечатление, что мальчик сообщает ему об этом намеренно, в надежде, что Николай пойдет туда и прогонит незнакомца.

– В какой части зверинца? - спросил он сдержанным тоном. - У тигра?

– Нет, там, где Клео.

Николай встал из-за стола и широкими шагами вышел из комнаты через французское окно, чтобы скорее попасть в сады. Он был уже на полпути, когда увидел идущую от конюшен к дому Эмму. Стук калитки в стороне подсказал ему, что кто-то направляется к подъездной аллее. Он разрывался между желанием догнать посетителя и узнать, кто он такой, и возможностью неожиданно появиться перед Эммой и выяснить это у нее. Выбрав последнее, он быстрой походкой направился навстречу жене.

– Кто это был? - требовательно спросил он.

– Старый друг. Лорд Милбэнк, - на ходу ответила Эмма. Она миновала его, не останавливаясь, и, когда Николай потянулся к ней, резко отбросила его руку. - Не прикасайся ко мне!

– Чего он хотел?

– Ничего.

Волна слепой, бешеной ревности нахлынула на него. Он повернулся и последовал за Эммой.

– Я хочу с тобой поговорить, - настаивал он, хватая ее за руку и затаскивая в библиотеку.

– Не считай меня наивной и не оскорбляй своим неуклюжим актерством, - презрительно оборвала его Эмма. - Тебе абсолютно наплевать на меня и мои поступки.

– Скажи мне, зачем он сюда явился?

В синих глазах сверкнула ненависть.

– Адам рассказал мне о том, что ты сделал. Как ты угрозами заставил его отказаться от меня. Ты развел нас в разные стороны, а затем обманом взял в жены.

– Милбэнку было вовсе не обязательно бросать тебя. У него был выбор.

– Адам испугался тебя. И я его не виню. Ты - злобный и себялюбивый негодяй, без тебя на земле стало бы жить лучше и чище! - Голос ее упал до кипящего яростью шепота:

– Я презираю тебя, Николай, за то, что ты со мной проделал. Ты погубил мою жизнь.

Несмотря на всю черствость, Николай отпрянул при виде ее лица, осознав, что все это правда: Эмма его ненавидит, и он сам этого добился… Да, ему казалось необходимым оттолкнуть ее, чтобы сохранить себя, свою независимость. Но теперь он был совсем не рад, что достиг цели. Он был удручен, как никогда в жизни. В висках стучало, в ушах стоял звон, тонкий и пронзительный звук впивался в голову, становясь все мучительнее с каждой минутой. Николай потер лоб, стремясь как-то облегчить боль. Нет, сейчас никаких споров. Он разберется с женой потом.

"Убирайся отсюда", - хотелось ему сказать, но слова выговаривались вперемежку на русском и английском. Мысли путались, все стало зыбким, расплывалось…

– В чем дело? - резко спросила Эмма, но он только растерянно помотал головой.

Последовавшее напряженное молчание нарушил мистер Сомс, почти вбежавший в библиотеку с реставрируемой картиной в руках.

– Ваша светлость, - заговорил он на ходу, не замечая, что прерывает семейную сцену. Улыбнувшись при виде Эммы, он бережно водрузил картину на стол Николая и отступил. - Княгиня Эмма, я расчистил портрет. Вы непременно должны на него взглянуть. Это нечто необыкновенное. Видите?

Николай сосредоточил взгляд на портрете. Перед ним был мужчина лет тридцати, с золотисто-каштановыми волосами, янтарными глазами, высокими скулами, резко очерченным овалом лица и упрямым, крепко сжатым ртом.

"Бог ты мой! - Он словно уставился в зеркало. Это была точная его копия. - Это мое лицо, мои глаза…"

Внезапно голову снова пронзила острая боль. Он попытался отвести взгляд в сторону и не смог. Как сквозь туман до него донеслось потрясенное восклицание Эммы:

– Это же вылитый ты!

Последнее слово эхом прокатилось в его мозгу: "Ты-ты-ты…"

Николай сделал отчаянную попытку вырваться из странного наваждения, но тело и разум не повиновались ему. Он зашатался и рухнул на пол. Картина словно затягивала его в себя, магнитом тянула душу, высасывая жизнь из цепенеющего тела. Он погружался во тьму, и цвет, ощущения, само время уходили, уносились от него прочь тающим водоворотом теней.

"Я умираю", - подумал он, захлебываясь в потоке горького раскаяния. Какую пустую жизнь он вел! Теперь никто о нем не пожалеет, не заплачет на его могиле. Внезапно ему захотелось, чтобы Эмма обвила его сильными тонкими руками, влила в него тепло… Но вокруг была пустота… ничто… Лишь мучительное смятение угасающих мыслей.

  67