Особенно,... 
99 
А это, говорят, такая веселая африканская игра: поимеем вас всем племенем.
Китаец тут же выбрал мамуку. Отмамучили его и отпустили. Североамериканец посмотрел на это дело и говорит: «Я выбираю котел».– «Молодец! – хвалят зулусы.– Такой храбрый и гордый черный человек. Кто съест сердце и печень такого храброго воина – еще большим храбрецом станет. Мы тебя съедим с удовольствием, черный человек. Но сначала – мамука!» – Тут я расхохотался, и племянница тоже захихикала. Не знаю, почему она мне сначала не понравилась. Такая простая девчонка…
Я потянулся к ней через стол, прошептал:
– Сударыня, если вам будет угодно, я велю подготовить для нас кабинет.
Девушка покосилась на родственников, порозовела и потупилась.
– Ах, Артём Алексеевич, разве можно такое?
– А что? – удивился я.– Это же клуб. Здесь должны быть кабинеты…– и вдруг обнаружил, что с катастрофической скоростью трезвею. Словно получил соответствующий укол. Я с подозрением покосился на лакея. Может, они добавили что-то в водку? Нет, вряд ли. Я бы почувствовал. Да и нет снадобья, действующего с такой скоростью. Разве что полное переливание крови. Вот черт!
Я, уже абсолютно трезвый и довольно злой, налил себе полный фужер и выпил. Без всяких тостов.
В желудке стало тепло. И только. Словно кипятка хлебнул. Что за дьявольщина? Я хватил еще один фужер. С тем же эффектом. А вот это уже интересно. Может, мой желудок утратил способность всасывать алкоголь? Такое случается…
– Артём, ты что это делаешь? – Дед, слегка разомлевший и довольно благодушный, опустился на свое место. Валентины не было.
– Да вот,– пробормотал я.– Пытаюсь напиться.
– Ну и как?
– Не получается.
– Понимаю,– сказал дед.– Представь, Николай, я с этой новой печенью опять на спиртное крепок стал. Как в прошлые времена, помнишь?
Дядя Коля помнил, тем не менее дед пустился в воспоминания, и про меня на некоторое время забыли.
Я же прислушивался к ощущениям внутри организма и находил их довольно приятными. Опьянения не было, зато остро пошел адреналин. Как в первые секунды свободного падения. Хотелось действия.
Я встал и двинулся в выходу из зала. Меня слегка покачивало от избытка энергии. Ее нужно было срочно превратить в движение. Здесь должны быть неплохие тренажерки…
– Эй, парень, где тут можно мышцы загрузить? – спросил я у охранника.
– Виртуально или в реале? – уточнил тот, не выказав ни малейшего удивления. Тут, надо полагать, привыкли к любым причудам.
– В реале.
– Секунду, господин младший камергер…
Он заиграл сенсорами на запястье, а я тем временем, шутки ради, активировал свой «браслет» и дал команду на опознание.
Мой сигнал умчался в космос, переброшенный спутниковой связью, добрался до Головастого, который в доли секунды сопоставил физиономию охранника и банком данных и выдал ответ раньше, чем на полу появилось красное пятнышко лазерного указателя.
– Следуйте за ним, господин младший камергер,– сказал охранник.– Желаю приятного отдыха.
– Спасибо, штабс-капитан. Мои наилучшие пожелания ротмистру Уткину,– улыбнулся я и двинулся вслед за указателем, предоставив парню возможность поразмышлять, откуда мне известен его чин и фамилия непосредственного начальника. Ну да, озорство. Но я нынче был настроен пошалить, а утереть нос ФСБ – удовольствие даже для бывшего сотрудника СВР 8.
Зальчик был оборудован на славу. Я разогрелся на тренажерах, покрутился на брусьях и перекладине. Грузился не очень – все-таки недавно плотно покушал. Размявшись, поработал с четырехруким муляжом «стеночника», который, к сожалению, оказался слишком глуп, хотя, возможно, я не умел его толком настроить. Энергии в организме поубавилось. Теперь она не бурлила, а струилась ровно и мощно. Я ощущал легкость и эйфорию. Что-то похожее, но существенно слабее, возникает от стакана хорошего молодого вина. В общем, когда я плюхнулся в джакузи, мне было хорошо. Не хватало только вина и женщины.
Наверняка можно было потребовать и то и другое: в Императорском клубе должно быть всё… Но я не знал, как тут принято формулировать подобные пожелания. Может, при здешнем уровне сервиса высказывать что-то вслух вообще не обязательно. Может, за соседней стеной сидит эмпат, которому положено угадывать желания великих…
Наверное, так и было, потому что свет в зале постепенно начал меркнуть. Вода стала теплее градуса на два и приобрела солоноватый привкус. Струи замерцали мириадами огоньков. Я услышал шорох босых ног. Кто-то приблизился к бассейну.
99 
