144 
– Привет. – Голос обычно стремительной и живой Насти был тих и даже печален.
Олег внимательным взглядом окинул свою подругу. Облегающее серебристое платье, выгодно подчеркивающее фигурку девушки, горящее магическими огоньками ожерелье из семи камушков, серьги и перстень, которые составляли с ожерельем единый гарнитур, высокая строгая прическа, искусный макияж придавали такой привычной Насте облик светской львицы.
– А ты изменилась! – с нескрываемым восхищением произнес Олег и почему-то устыдился своего не слишком-то внушительного вида.
На нем был его лучший костюм, но почему-то именно сейчас вспомнилось, что сшит он у дешевого портного из лавки напротив дома. Нет, так одевались все молодые люди его возраста, не обремененные связями или толстыми кошельками, короче, большинство студентов из его потока. Но все познается в сравнении… Рядом с Настей он смотрелся бедным родственником, человеком иного круга.
– Тебе нравится? – грустно улыбнулась девушка.
– Конечно! Ты выглядишь истинной леди!
– Спасибо. Ты тоже изменился. Помолодел, что ли?! Сильно напоминаешь студента, – засмеялась Настя.
– А я и есть студент, – хмыкнул Олег.
В это время к ним подошел официант и предложил меню.
– Заказывай, – сделал приглашающий жест Олег, стыдясь себя за то, что вынужден мысленно пересчитать монетки в кошельке. От стипендии в два золотых фарлонга хорошо если осталось десять келатов.
– Давай просто посидим, попьем вина… Поговорим. – Настя несколько сочувственно улыбнулась.
Олег ощутил, как у него алеют уши. Вроде и нечего стыдиться, а вот поди ж…
– Будьте добры, принесите фиорского, двухлетнего, – дождавшись согласного кивка Олега, уверенно сказала Настя.
– А ты поднаторела во всех этих тонкостях. Я про такое вино и не слышал…
Настя тихо засмеялась:
– Этому учат всех дипломатов. Или ты забыл, что я пошла на дипломатический факультет?
– Нет, не забыл, – глухо ответил Олег.
В это время принесли запотевшую бутылку вина. Пока официант разливал вино по бокалам, молодые люди молчали. Молчали они и потом, когда маленькими глоточками пили вино…
– Думаю, ты уже догадался, что наши отношения… как бы это сказать, претерпевают некоторые изменения, – со свойственной ей прямотой начала Настя. – У нас стали слишком разниться интересы, изменился круг общения. Кроме того, через четыре года у меня закончится обучение, а тебе останется еще девять. Да и после ты не будешь себе принадлежать: куда направит ваша Ложа, туда ты и поскачешь как миленький…
Девушка ненадолго замолчала.
– Но год назад ты не возражала, – начал Олег.
– Ты сам сказал. Это было год назад! Сейчас мы уже обжились, освоились… – Настя коротко вздохнула. – Пойми, я не могу ждать еще девять лет. Мне нужен здешний свет, общество. Пока для меня открылась только узенькая щелка, но уже это кружит голову. Ты отличный парень, ты достигнешь многого, но это будет не скоро! Прости.
Последнее Настя сказала, отвернувшись и прикусив губу. Олег молчал, откинувшись на стул и задумчиво глядя на свою бывшую, теперь уже бывшую девушку.
– Ну что ты молчишь?! Скажи хоть что-нибудь! – Голос Насти звучал несколько уязвленно.
Олег дернул щекой:
– А что тут говорить? Ты все сказала верно. У каждого теперь свои интересы и свой круг. Как мне кажется, Архимаг знал все это с самого начала…
– Что все?
– То, что у нас ничего не получится. Ты учишься в своем Университете Культур, где только белая кость, дворяне. Естественно, что тебя кто-то увлечет… Ведь я прав, у тебя кто-то есть? Кто-то, кто покупает тебе шикарные платья и цацки, от которых так и несет защитной магией. Индивидуальная работа. Такие не купишь в лавке торговца. Он ведь маг? – косо глянув на девушку, спросил Олег.
Она с вызовом глянула на него:
– Да! Он Истинный маг. Помощник посла в Гарташе. И он меня действительно любит…
– А ты его? – снова спросил Олег тихо.
– А я его! – столь же тихо, но твердо ответила Настя. – Через восемь седмиц у нас свадьба.
– Ну тогда желаю тебе счастья! – поднял бокал Олег.
– Спасибо, – шепнула Настя, подошла к Олегу и чмокнула его в щеку. – Прощай!
Ее каблучки зацокали к выходу. А на душе у Олега сделалось легко и спокойно.
«Что ни делается, все к лучшему. К этому и так все шло. Еще чуть-чуть, и пришлось бы этот разговор начинать самому… Хотя странно не бросать самому, а быть брошенным. Неприятное, надо сказать, ощущение. Уязвляет самолюбие. – Он допил остатки вина в бокале и почему-то подумал: – А вино она выбрала очень хорошее!»
144 
