Особенно,... 
63 
— Навь приняла тебя.
— Это безумие, — я рассмеялась легко и безмятежно, уже не боясь потерять новорожденное чувство свободы. — Что это за место?
— Отсюда в реальность приходят перемены, осуществляона Навь влекла смертных, призывала заглянуть в свою сокровенность, распахнуть дверь к дремлющим способностям и разбудить их. Для человека, заглянувшего сюда однажды, увиденное становится наваждением, он пытается удержать это в руках, как жар-птицу, тогда чудеса входят в его мир, мир Яви.
— А что там? — я кивнула в сторону таинственного леса.
— Град Теней, там живут прошедшие века. Здесь остается колея прожитых жизней.
Демьян шел впереди, сзади плелась я, с любопытством озираясь вокруг. Внутри трепетало предвкушение чуда. Ногу лизнула влага, я остановилась, уставившись вниз. Над травой расстелился длинный лоскут тумана, пепельные щупальца, отделяющиеся от него, вздрагивая, легко касались моей коленки.
Я наклонилась, пропуская руку в мягкую мглу. Туман задрожал, будто от удовольствия, и втянул струи, уплотняясь, превращаясь в тугой мяч.
— Ты живой?! — взвизгнула я.
Мяч подпрыгнул и на секунду замер на уровне моих глаз. А потом затрепетал и рассеялся мягкой мерцающей дымкой.
Демьян успел отойти достаточно далеко и теперь стоял, широко расставив ноги, и наблюдал за мной.
— Ты видел?! — подбежав к нему, я ткнула пальцем в воздух позади себя. — Он…
Чтобы описать увиденное не помогли даже жесты, когда я принялась сбивчиво объяснять Демьяну, что сейчас вытворил простой ТУМАН!
— Что это за штука была?
— Это предчувствие.
Демьян искренне, широко улыбался. Он только сейчас по-настоящему расслабился, забавляясь моим восторгом. Его лицо смягчилось, голос звучал иначе, полностью исчез снисходительный, ироничный взгляд. Теперь он казался очень милым и… доступным. Мне это понравилось, я даже рискнула сама взять его за руку. И Демьян не отпрянул, а крепко сжал мою ладошку.
Чудеса продолжаются.
— Чье предчувствие?
— Твое, — пояснил он, увлекая меня в сторону леса.
Я послушно последовала за Демьяном, чувствуя себя рядом с ним защищенной. Когда он успел стать частью моей жизни? Когда я успела привыкнуть к его присутствию? В тот ли момент когда неистово боролась за мужа, используя его? Или с самой первой встречи, когда он с обнаженным торсом вошел в кухню, в квартире Моранны?
Шагнув в сумрачную тишину леса, я застыла. Спокойствие не пронзали звонкие трели соловьев или назойливое жужжание пчел. Глухая царственная тишина. Пытаясь подавить нарастающее беспокойство, я заставила себя следовать совету Демьяна — не думать о происходящем, опираясь на прежние представления о мире. И сосредоточилась на деревьях, которые теперь смогла рассмотреть вблизи. Их белые стволы выбрасывали прозрачные ветви, сплошь унизанные хрупкими листьями. Мягкий полумрак, царивший здесь, нарушали тонкие лучи скудного солнца Нави, пробирающиеся сквозь густоту леса. Они падали на листья, заставляя их мерцать, загораясь искрами. Тогда я поняла значение выражения «неземная красота», и в тоже мгновенье кроны, увешанные лилейными шапками листвы, медленно качнулись. Призрачный лес, пронизанный длинными дырами теней, приветствовал меня.
Вскоре мы нашли тропинку, и Демьян уверенно свернул на нее. Через какое-то время слух уловил отдаленное шуршание, которое с каждым шагом становилось более похожим на журчание воды.
— А Калинов Мост… — зашептала я, потому что не осмелилась говорить в полный голос. Недавно, проходя через Калинов Мост, видела, как вода текла по небу, поэтому высоко задрала голову.
— Калинов Мост, — медленно произнес Демьян, и я поняла, что оборвала себя на полуслове.
Продолжая высматривать между листьями деревьев водопад, я услышала смешок. А когда обернулась, Демьян кивнул головой вправо. В двух шагах от нас вился непоседливый ручеек, подпрыгивая на небольших гладких камнях.
— Ты это искала? — усмехнулся Демьян.
— Да. Почему тут ручей бежит, как и полагается, под ногами, а там, на мосту, он тек по небу?
— Навь переворачивает с ног на голову все представления смертных о реальности.
— Ммм… Что теперь?
— Познакомишься с обитателями леса, — улыбнулся он, отпуская мою руку, и я задрожала, лишившись его тепла. — Ты еще не устала от чудес?
— Нет! Я только вошла во вкус.
63 
