Глава 10

- Что... что ты сказал? — прошептала Ванда.

— Я сказал, что ты самая вздорная женщина на всей земле.

— Нет — до этого.

—Я сказал, что собираюсь жениться на тебе. Мы достаточно долго колебались. Теперь все решено. Мы поженимся, и все тут — если, конечно, у тебя нет возражений.

Казалось, звезды переместились в небесах, когда до нее дошел смысл его слов.

— Нет... — только и смогла сказать она, задохнувшись от радости. — У меня нет возражений.

В следующее мгновение Роберт обнял ее. Ванда почувствовала, как он прижал ее к себе, накрыв губы жарким поцелуем.

Теперь она была на вершине блаженства. Она целовала человека, которого любит, и он отвечал ей таким же глубоким чувством.

— Ванда, дорогая моя, — пробормотал Роберт, оторвавшись от ее губ, — я, должно быть, уже очень давно люблю тебя, сам того не подозревая.

—А я, — радостно подхватила она, — всегда думала, что привязана к тебе как к брату. Как я могла так ошибаться?

— Поцелуй меня, — хрипло попросил он. — Поцелуй и скажи, что это действительно происходит, что это не сон. Иначе я не хочу просыпаться.

— Мы никогда не пробудимся от этого сна, — выдохнула Ванда.

— Скажи, что любишь меня.

—Я люблю тебя, люблю! И всегда буду любить.

—А я всегда буду любить тебя! — И он снова стал покрывать ее лицо поцелуями.

В счастливом восторге Ванда чувствовала, как исчезают остатки страха в ее душе. Оракул ошибся, когда предсказал опасность и смерть. Отныне они всегда будут счастливы.

— Нет!

Этот внезапный крик, исполненный ярости и гнева, заставил их оторваться друг от друга. Они обернулись и увидели леди Фелисити, которая бежала к ним по палубе.

— Нет! — крикнула она снова. — Роберт, как ты можешь так поступать со мной? Ты ведь любишь меня!

— Я не люблю тебя, Фелисити. Я люблю Ванду, и она станет моей женой.

— Ты лжешь! — закричала она, заливаясь истерическими слезами. — Ты любишь меня. И сам это знаешь!

— Фелисити, прекрати устраивать сцены, — сказал Роберт, делая шаг вперед, чтобы стать лицом к ней. — Я не люблю тебя, и ты тоже не любишь меня.

—Я люблю тебя, — завизжала она. — Я никому не позволю забрать тебя у меня! Я серьезно!

Прежде чем они смогли сообразить, что она делает, Фелисити опустила руку в свою сумочку и вытащила крошечный револьвер.

—Я не дам ей заполучить тебя. Ты понимаешь?

— Фелисити, — сказал Роберт, медленно приближаясь к ней, — отдай мне оружие.

— Стой, где стоишь, — взмахнула она пистолетом. — Отошли ее прочь, Роберт. Ты не любишь ее, ты любишь меня.

Ванда почувствовала шум в ушах. Она вдруг снова услышала голос оракула, предсказывающий смерть и кровь, и свои собственные слова: «Кто умрет? Только не он, умоляю! Возьми меня, только не трогай его!»

Леди Фелисити вскинула руку.

«Только не его! Возьми меня! Только не его!»

Ванда увидела вспышку в темноте, и в ужасающем смешении звуков почти одновременно прозвучал выстрел, ее собственный крик и мучительный стон Роберта.

И вот она уже лежит на палубе, слышит чьи-то шаги, крики мужчин, визг женщин...

Ее окружили какие-то люди. Кто-то помог ей сесть. Ванда поняла, что пуля Фелисити не попала в нее. Не считая нескольких ссадин, она совершенно невредима. С чьей-то помощью она поднялась на ноги.

  47