Глава 7

На следующий день после возвращения в Гринвуд-Корнерз Сара вышла прогуляться по замерзшему полю, отделявшему их скромный дом от всей деревушки. Девушка полной грудью вдыхала морозный воздух, напоенный аромат снега и сосен.

– Мисс Филдинг! – окликнул ее звонкий мальчишеский голосок. – Как вы съездили в Лондон?

Сара обернулась и увидела Билли Эванса, сына мельника.

– В Лондоне было замечательно, – ответила она мальчугану. – Но почему ты еще не в школе?

Девушка насмешливо взглянула на Билли: она прекрасно знала, что паренек не упустит случая прогулять уроки.

– Меня послали за одной книгой к священнику, – весело ответил Билли. – А как ваш роман, мисс Филдинг?

– Пока в самом начале, – призналась Сара, – но все же думаю к лету его закончить.

– Скажу об этом моей маме. Она обожает ваши книги, хоть ей и приходится прятать их от папы.

– Но почему?

– Он не любит, когда она читает. Папа говорит, что, начитавшись всякой ерунды, мама того и гляди убежит, как Матильда.

Они расхохотались, и Сара взъерошила рыжие волосы мальчика.

– Она никогда не сделает этого, Билли, – заверила его девушка. – К тому же, если ты знаешь, роман кончается тем, что Матильда стоит на мосту и раздумывает, не прыгнуть ли ей вниз. Вот к чему может привести бегство из дома!

Билли широко улыбнулся:

– Надеюсь, вы больше не уедете от мистера Кингсвуда, не так ли?

Сара наклонилась к мальчику.

– Ты думаешь, он скучал без меня? – спросила она заговорщическим тоном.

Мальчуган залился краской смущения.

– Спросите его сами! – буркнул он и побежал прочь.

– Непременно! – крикнула его вдогонку Сара.

Девушка вздохнула с удовольствием, к которому, однако, примешивалась легкая грусть. Здесь все было родным и знакомым. Она знала все тропинки, луга, ручейки этих мест; она знала всех обитателей родной деревушки, знала истории их семей.

Гринвуд-Корнерз – замечательное место. Но нынешнее возвращение Сары в родной край отличалось от предыдущих. Вместо облегчения и радости она испытывала грусть – как будто какая-то часть ее души осталась там, в далеком Лондоне. Даже улыбки любящих родителей и их радость по поводу ее возвращения не могли скрасить печаль девушки. И ей очень хотелось встретить Перри: Сара надеялась, что, увидев его, она развеселится. Но чем ближе была их встреча, тем сильнее билось ее сердце.

У Кингсвудов был очаровательный увитый плющом дом, построенный в классическом стиле. В комнатах, выдержанных в охристых, коричневатых и зеленоватых тонах, не было ничего лишнего. В теплое время года мать Перри большую часть времени проводила в саду, занимаясь любимыми цветами. Зимою же, уютно устроившись у жарко пылающего камина гостиной, она вышивала гладью. Перри, разумеется, не выходил из библиотеки, где он постигал глубины исторической науки и зачитывался поэзией древних.

Сара постучала в дверь, соскабливая о край ступеньки грязь со своих ботинок. Через мгновение перед девушкой возникла сама Марта Кингсвуд. Мать Перри была привлекательной женщиной с серо-голубыми глазами и некогда светлыми волосами, которые с годами чуть потускнели. Радостное выражение ее лица тут же испарилось, едва она увидела, кто к ним пожаловал.

– Ну что, набродяжничалась? – вместо приветствия проворчала она.

  54