Особенно,... 
61 
Неуемная тяга к Грейс стала для Итана полной неожиданностью. Он женился на ней только в силу безвыходности ситуации, ради благополучия их ребенка. Ему и в голову не приходило, что скоро он не сможет обходиться без этой женщины, что она займет главенствующее положение в его жизни.
В Лондоне Итан надеялся быстро забыть о ней, избавиться от пагубной привычки спать с ней в одной постели.
Ему необходимо было обрести душевное равновесие и возобновить розыск Форсайта.
Однако пока о беглеце не было ни слуху ни духу. Наверняка виконт укрылся где-нибудь во Франции и там предается плотским удовольствиям, наслаждаясь вином и развратными женщинами.
Итан считал, что место ему на виселице, а не в роскошных будуарах французских куртизанок.
Итан отправил с лакеем записку Грейс, в которой просил ее прийти в библиотеку. Она пришла туда спустя полчаса, одетая в очаровательное муслиновое светло-зеленое платье, удачно сочетавшееся с ее изумрудными глазами и с распущенными по плечам волнистыми волосами. Ее соблазнительный вид и милая улыбка потрясли Итана так, словно бы он получил удар кулаком в солнечное сплетение. Он с трудом поборол желание наброситься на жену и овладеть ею немедленно, прямо на письменном столе. Нет, сказал он себе, одумавшись, только бегство в Лондон спасет его от этого дьявольского наваждения.
Грейс встала возле стола и горделиво вскинула подбородок. Стараясь не смотреть на ее глубокое декольте, Итан подошел к жене и промолвил:
– Я пригласил тебя сюда, чтобы поговорить о нашем будущем.
Грейс отвела взгляд и сказала:
– Я знала, что рано или поздно такой разговор состоится.
– Не соблаговолишь ли ты присесть в кресло?
– Спасибо, но я лучше постою!
Итан предпочел не вступать с ней в спор. Он торопился поскорее покончить с этой проблемой. А потому перешел к сути вопроса.
– Я много думал об этом, Грейс, – сказал он. – И пришел к выводу, что будет лучше, если ты останешься в усадьбе, а я вернусь в Лондон.
– И каковы же мотивы твоего решения? – спросила Грейс.
– Во-первых, тебе лучше вынашивать и рожать ребенка в окружении природы, подальше от лондонского смога и шума.
– Иными словами, ты хочешь сказать, что пресытился мной и стремишься поскорее вернуться к своей прежней беззаботной жизни?! – презрительно фыркнув, воскликнула Грейс.
Откуда ей было знать, что он боится довести их обоих до умопомрачения своей невоздержанностью? Что он хочет вернуться в Лондон, потому что не может насытиться ею?
– Зачем ты женился на мне, Итан? – без обиняков спросила Грейс.
– Ты сама знаешь причину, Грейс! Ребенку, которого ты вынашиваешь в своем чреве, нужна моя фамилия.
Грейс закусила губу и отвернулась, скрывая слезы, выступившие у нее на глазах. Таких слов от него она предпочла бы не слышать, однако Итану, очевидно, больше нечего было ей сказать.
– Это же твой ребенок! – с обидой вскричала она. – Неужели тебе это безразлично?
– Ребенок не будет ни в чем нуждаться. Разве я тебе этого не говорил? – сказал Итан.
– Говорил. Ну и что из того? А обо мне ты подумал? Каково мне будет здесь, в этой глуши, одной? – На щеках Итана выступил румянец.
– А разве мало супружеских пар живут порознь? Еще неизвестно, какая бы участь ждала тебя, если бы ты вышла за кого-нибудь другого! – воскликнул он. – Не слишком ли многого ты хочешь?
– За другого? – Грейс надменно ухмыльнулась. – Я бы никогда не вышла за мужчину, которому была бы безразлична.
Итан не стал оспаривать ее точку зрения и признаваться, что желает отдалиться от нее лишь потому, что не хочет становиться рабом своего вожделения.
– Впрочем, возможно, ты прав, – неожиданно сказала Грейс, проведя по столу пальцем. – Я привыкла к независимости. Коль скоро ты возвращаешься в Лондон, то и я получаю право жить по своему усмотрению. В результате мы оба будем вполне счастливы.
– К чему ты клонишь? – спросил Итан нахмурившись.
– Я просто хорошенько подумала и нашла, что, живя раздельно, мы вполне могли бы развлекаться каждый по своему усмотрению и скрашивать таким образом свое одиночество.
– Ты моя законная жена, Грейс! – гневно воскликнул Итан. – Я не позволю, чтобы мне наставляли рога! Ты по-прежнему будешь принадлежать только мне.
Грейс взглянула на него так, что ему захотелось прекратить их дурацкий спор, повернуться и выйти вон.
Выдержав многозначительную паузу, Грейс сказала:
61 
