Особенно,... 
39 
Тарина помолчала, стараясь собраться с мыслями, а потом медленно сказала:
— Я знаю, что на протяжении столетий эти картины учили людей. Но то, чему именно они учат, очень трудно определить словами.
Маркиз подошел поближе к девушке, и они вдвоем стали рассматривать джатаку «Темия». Эта картина была выполнена в превосходной цветовой гамме и изображала множество людей в самых разных положениях.
Каждая человеческая фигурка была как бы отдельной миниатюрой, но в то же время их объединяло некое общее начало. Чем больше Тарина всматривалась в джатаку, тем яснее становился для нее ответ на поставленный маркизом вопрос.
— Мне кажется, — задумчиво начала она, — что эти изображения нужно постигать не глазами, а чувствами или, вернее сказать, душой…
Маркиз молча слушал, а потом тихо сказал:
— Вы очень точно выразили то, что я сам тщетно пытался определить.
— Так вы понимаете, что я хочу сказать? — вдохновенно вопросила Тарина. — Эти старинные картины говорят с нами на своем особом языке, и нам нужно научиться постигать его.
Снова наступило молчание, и вдруг маркиз резко спросил:
— Кто вы?
Тарина вздрогнула от этого неожиданного вопроса.
Видя, что она не торопится с ответом, маркиз продолжал:
— Мне известно, что здесь, у меня на яхте, вы появились в качестве горничной леди Брэдуэлл, но мне хотелось бы знать, кто вы на самом деле. — Помолчав с минуту, он добавил: — Я, например, не верю, что вы француженка, хотя вы и выдаете себя за нее.
Тарина хотела было ответить, как они и уславливались с Бетти, что ее отец был французом, а мать — англичанкой.
Но она совершенно не умела лгать, поэтому, вместо того чтобы дать маркизу вразумительный ответ, покраснела до корней волос, чувствуя, что этим вьщает себя еще больше.
— Я уверен, что существует вполне разумное объяснение того, зачем леди Брэдуэлп взяла вас с собой, — продолжал маркиз. — Но меня интересует другое — почему вы так отличаетесь от остальных моих гостей и почему, глядя на эти миниатюры, вы чувствуете в точности то же, что чувствую я.
— Это действительно так? — спросила Тарина. — Не могу поверить, что вы…
Она запнулась, в ту же минуту поняв, что ее дальнейшие слова могут показаться невежливыми.
— …Что я могу чувствовать то же, что и вы? — докончил за нее маркиз. — Полагаю, ваша недоверчивость имеет под собой все основания. Дело в том, что, когда я был в этих краях четыре года тому назад, в одном из буддийских храмов я встретил художника, который делал репродукции с настенных росписей. Тогда же я попросил его сделать копии и для меня. — Немного помолчав, маркиз с улыбкой продолжал: — Сам я совсем забыл, что сделал такой заказ, но жители Сиама — очень трудолюбивые и обязательные люди, к тому же не замечающие течения времени. Четыре года для них проходит, как одно мгновение. Не успели мы вчера вечером пристать к берегу, как мой художник уже принес свою работу.
— Я чрезвычайно рада, что мне удалось увидеть эти картины.
— Я так и думал, — с расстановкой произнес маркиз. — Но все же мне хотелось бы получить ответ на свой вопрос.
— Я полагаю, милорд, что в этом нет никакой необходимости. Мне кажется, вам вообще не следует замечать меня.
— Чепуха! — резко бросил маркиз. — Как я могу не замечать вас? Да я постоянно ощущаю ваше присутствие, даже если вы находитесь в другом месте!
Тарина не сводила с маркиза изумленного взгляда и вдруг, повинуясь минутному порыву, воскликнула:
— Неужели вы чувствуете по отношению ко мне то же, что…
Она умолкла, понимая, что ее дальнейшие слова могут прозвучать слишком откровенно, и маркиз сам закончил за нее эту фразу:
— …вы чувствуете по отношению ко мне!
Переведя взгляд на картины, он задумчиво произнес:
— По-моему, в дальнейших объяснениях нет нужды. Я прочел все книги по буддизму — а их у меня великое множество, — ив каждой говорится, что наше нынешнее существование — не единственно возможное.
Наступило молчание. Маркиз как будто обдумывал что-то. Собравшись с мыслями, он не торопясь продолжал:
— Вы не отрицаете, что мы оба неким таинственным образом ощущаем присутствие друг друга. Мне кажется, это происходит потому, что мы уже встречались в какой-то другой жизни, и наши души, обладающие большей проницательностью, чем наши глаза, знают об этом.
— Вы и вправду верите во все это? — спросила Тарина.
— Я в этом просто уверен, — подтвердил маркиз, — да и вы, я полагаю, тоже.
39 
