Особенно,... 
16 
Маркиз не скучал по ней — на это он был не способен. Тем не менее, узнав, что вскоре им опять предстоит увидеться, он не мог не предвкушать, как при первой возможности невинный флирт перерастет в более тесные отношения.
Маркиза не удивило, что леди Миллисент, узнав о его поездке в Сиам, проявила мудрость и не обратилась к нему напрямую, а передала свою просьбу через премьер-министра и министра иностранных дел.
Тонкий ход, без сомнения, и маркиз по достоинству оценил его. С иронической улыбкой он заметил:
— Вы прекрасно понимаете, Арчибальд, что я не могу не выполнить приказ властей предержащих, хотя и отданный в завуалированной форме!
Министр рассмеялся:
— Сознайтесь честно, Вивьен, ведь вы не откажете Миллисент в гостеприимстве, хотя по прибытии в Калькутту вас могут ожидать кое-какие сложности. Но, если не ошибаюсь, вам случалось выходить с честью и из более затруднительных ситуаций.
Маркиз, который не терпел никаких намеков на свой успех у прекрасного пола, нахмурился и сказал:
— Не имею ни малейшего представления, о чем вы толкуете. Как бы то ни было, я уверен, что на борту «Морской сирены» найдется каюта для леди Миллисент.
— Весьма подходящее название для яхты, — не без иронии заметил министр. — Благодарю вас за гостеприимство, Вивьен. Я уверен, что премьер-министр будет в восторге от вашего предложения.
— Моего предложения! — усмехнулся маркиз.
Больше он на эту тему не размышлял, и лишь дома, давая наставления своему секретарю по поводу неотложных дел на следующий день, маркиз задумался о том, не помешает ли присутствие леди Миллисент его увлечению леди Брэдуэлл.
Обе эти женщины были замечательно хороши собой — каждая в своем роде богиня — и при этом нимало не походили одна на другую.
Леди Миллисент была высокого роста, темноволосая и темноглазая. Блеск этих глаз, а также несколько вызывающая манера держаться и соблазнительные формы могли свести с ума любого мужчину.
Мнение маркиза о леди Брэдуэлл весьма походило на мнение Тарины. Для него эта дама олицетворяла изысканную женственность, столь мастерски запечатленную Фрагонаром в его романтической живописи. В то же время маркиза чрезвычайно интриговала та искушенность — не слишком обычная для такой молодой особы, — которую он привык приписывать только француженкам.
— Ясно одно, — признался маркиз самому себе, — скучать во время путешествия мне не придется, по крайней мере поначалу.
Более того, с появлением в числе гостей леди Миллисент их число становилось четным.
Помимо леди Брэдуэлл маркиз пригласил двух своих друзей, которых по справедливости считал добродушными и легкими в общении людьми и к которым испытывал искреннюю привязанность.
Леди Лорейн и ее муж не были богаты, и маркиз, любя их обоих, понимал, насколько они ценят его гостеприимство.
Вот почему ни в деревне, ни в Лондоне он почти никогда не устраивал вечеров, куда бы не были приглашены эти люди.
Знал маркиз и то, что Элспет Лорейн обладает счастливой способностью сгладить любую неловкость и, без сомнения, блестяще справится с ролью хозяйки.
Ее муж превосходно играл в бридж, был остроумным рассказчиком, умевшим позабавить своих слушателей, — словом, на взгляд маркиза, принадлежал именно к тому типу людей, общество которых он всегда ценил.
То же относилось и к Гарри Прествуду, неизменному спутнику маркиза, который значил в его жизни гораздо больше любого другого приятеля.
Гарри постоянно находился в стесненных денежных обстоятельствах, ибо его отец, восьмой баронет, уже в весьма преклонных годах неожиданно пристрастился к игре.
Это случилось после того, как баронет вследствие неудачного падения с лошади во время охоты оказался прикованным к постели.
— Когда мой отец умрет, — в отчаянии восклицал Гарри, обращаясь к маркизу, — будет чудом, если от всего наследства у меня останется хоть шиллинг! Так что было бы только справедливо, если бы он выдал его мне прямо сейчас, и дело с концом!
— Неужели ты не можешь удержать его от такой безрассудной игры? — спросил маркиз.
— Каким образом? — В голосе Гарри звучала безнадежность. — Каждую минуту он жалуется, что больше не может ездить верхом или покинуть инвалидное кресло, в котором с помощью слуг передвигается из спальни и обратно. А когда его одолевает скука, он ставит на самую медленную скаковую лошадь или вкладывает средства в сомнительные компании — словом, любым доступным способом растрачивает наше и без того далеко не баснословное состояние.
16 
