Особенно,... 
52 
— Угу, — покивала я.
— А ты чем любишь заниматься?
Лицо Нелл сияло дружелюбием, голосок звучал невинно, как у ангела. Она была абсолютно уверена, что я бесконечно далека от занятий пай-девочек.
Я уже открыла рот, чтобы беспечно бросить что-нибудь типа «пить и трахаться», но внезапно поняла, что и в самом деле не знаю ответа на этот вопрос. Просто не знаю, что же я люблю делать. Хобби, рукоделия? Выпивка считается? Умение пить, не пьянея? Когда-то я умела шить — не слишком хорошо, но все-таки прилично, по крайней мере, в мешке из-под картошки точно не ходила. Готовила, время от времени, но это тоже было очень давно. Я всегда любила ходить в кино и в музеи, но это вряд ли можно записать в рубрику «мастерство». Я умею ездить верхом. Боже мой, когда я хоть что-нибудь делала хорошо? Когда гордилась каким-то своим умением?
Пожалуй, никогда. По крайней мере, постоянного занятия у меня никогда не было. Единственное, чем я занималась постоянно, было выживание, но, судя по всему, я даже в этом не слишком преуспела.
Меня вдруг потрясла простая мысль о том, что за все это время, за все бесконечные годы я никогда не развивала... саму себя. Когда у меня, наконец, появилось столько денег, что можно было не работать, я просто перестала работать, вот и все. И никто из моих друзей не работал.
Впервые в жизни мне стало за это стыдно. Я вспомнила скульпторов, которые больше ста лет высвобождали жизнь из глыбы мрамора, постоянно учась у разных учителей. Композиторов, музыкантов, у которых было в запасе несколько человеческих жизней на шлифовку своего мастерства. Ученых, сделавших «внезапное» открытие после долгих десятилетий научного труда и экспериментов.
Вы верите, что этот парень в самом деле изобрел застежку «липучку», случайно посмотрев на свою собаку? Чушь собачья. Я открою вам один секрет — среди прославленных современных художников, произведения которых сегодня охотно покупают музеи, есть несколько человек, чьи работы хранятся в тех же музеях, только относятся к прошедшим трем векам. Все это время они росли, совершенствовались, менялись.
А я нет.
Как известно, предметы и явления, не растущие и не развивающиеся, относятся к неживой природе.
Очнувшись, я заметила живой интерес в широко распахнутых голубых глазах Нелл.
Рейн тоже ждал моего ответа, хотя и не сводил глаз с дороги, положив сильные руки на руль.
— Не знаю, — медленно и с непривычной честностью ответила я. — Я мало что умею делать хорошо. В разное время я много чем занималась, но как-то ничем особо не увлекалась. Но... я могу научиться. Наверное, здесь я учусь чему-то. Надеюсь.
Рейн бросил на меня косой взгляд своих золотистых львиных глаз, но ничего не сказал.
— Конечно, — ответила Нелл. — Здесь хорошее место для того, чтобы чему-то научиться. Но для этого нужна воля и упорство. И время. Ты ведь еще даже не начала обучение, не так ли?
Пришлось повторить слова Солиса:
— «Уроки можно извлечь из всего». — Потом подумала и смиренно добавила: — Я учусь ценить каждое мгновение, чувствовать каждую минуту, ощущать себя полностью здесь и сейчас.
Нелл отправилась в нокаут, а Рейн хмыкнул и рассмеялся, но тут же заглушил свой смешок кашлем. Ну и пусть, я все равно знаю, что это был смех.
— Тебе непременно нужен правильный настрой, — сказала пришедшая в себя Нелл, давая понять, что у меня такого нет и не предвидится.
— Хм-м, — изрекла я, отворачиваясь к окну.
Глава 12
Я провалилась на иной уровень существования, в измерение Ривер. Здесь мне пришлось заново приобретать кучу разных навыков и привычек — убирать свою комнату, потому что у меня больше не было горничной, мыть за собой посуду, оставлять обувь перед дверью, чтобы не занести внутрь грязь или что-нибудь похуже.
Моя новая одежда выдержала стирку гораздо лучше, чем джемпер от Готье и кашемировый свитерок, который я легкомысленно бросила в стирку и сушку. После сушки он сел так, что налезал только на Джаспера, который теперь носился по двору и саду в пронзительно-розовом кашемире от Шанель. Надеюсь, он не сильно его провоняет.
Здесь не было кабельного телевидения, и даже местные программы брались нечетко. Единственный компьютер стоял в офисе у Ривер, и для того чтобы им воспользоваться, нужно было расписаться на бумажке. Но мне этот компьютер был даром не нужен. Каждый день мы получали местную газету, и как-то со скуки я пролистала последние горячие новости о сбежавшей корове, сгоревшем от удара молнии амбаре и учителе средней школы, собравшемся баллотироваться в местный совет. «Лондон Таймс» была полна войн, правительственных кризисов, скандалов, арестов знаменитостей, звездных свадеб и сообщений о скачках. Все это было, как в тумане — премьер-министры приходили и уходили, люди протестовали, а потом снова успокаивались. Но в том мире, который я оставила, малейшая точка на экране радара воспринималась как ошеломляющая новость.
52 
