Последние отзывы

  41  

Вячеслав утомился и замолчал. Вода прибывала, затапливая кабину.

«Иди к себе, – сказал он. – Не смотри. Всё равно каждый умирает в одиночку».

Мэл, пятясь, забрался в лаз. Ввалился в приборно-агрегатный отсек. И сел, прислонившись к стене.

Всё было ложью. От начала и до конца. И лгали ему не только охранители, но и близкие родные люди. Наоми… Лгал и Богданов. Первый и последний настоящий учитель лгал. Знал о «Грозе», знал об астролетчиках, но предпочитал лгать, рассказывая байки о пушках и перегрузках. Всё, что знал Мэл, всё из чего складывался его внутренний мир, оказалось вымыслом, фальшивкой, декорацией, построенной на чужой лжи.

Скворешников чувствовал опустошение. Наверное, если бы ему рассказали о «Грозе», которую он только что уничтожил, в другом месте, он нашел бы в себе силы принять правду, осознать ее, привыкнуть к ней. Но сил не осталось.

«Гроза»… Надо же… Дура поганая…

Вода заливала ноги. И с какого-то момента Мэлу стало всё безразлично. Мир словно отдалился, а смерть не пугала. Скворешников пытался сохранить строй мысли, но мысли сыпались, ускользали, словно речной песок между пальцев.

В ту минуту, когда холодная соленая вода подобралась к подбородку, Мэл вспомнил не мать, не Наоми и не Богданова ― он почему-то вспомнил Юрия Гагарова, первого человека, сумевшего на малой подлодке обойти земной шар и погибшего случайно, во время рядового погружения. Наверное, рассказы о секретном подводном путешествии тоже были ложью. Может быть, на самом деле Юрий Гагаров был астролетчиком. Человеком, летевшим среди звезд. Мэл не знал этого точно. Не мог утверждать наверняка. Но он надеялся. Он молча молил. Пусть этот человек, Юрий Гагаров, такой славный, не засидится в мокрой темноте. Пусть он будет одним из тех, кто видел настоящее небо, настоящие звезды и земной шар. Потому что Мэл тоже всё это видел… Жаль, что только на экране…

  41