Особенно,... 
29 
Лана ахнула и хотела что-то сказать, однако я предостерегающе покачал головой, опасаясь, что она произнесет мое имя, достаточно хорошо известное перворожденным и означающее смертный приговор для меня.
Странно, что меня до сих пор не узнали, ведь я настолько приметен, что любой, побывавший в долине Дор, должен был вспомнить мой облик. И только потом я узнал, почему черные пираты не опознали меня.
– Почему ты это сделал, раб? – спросил Настор.
– Что именно?
– Покачал головой.
– Я нервничаю.
– Ну да, конечно! Ведь тебя ждет смерть.
Меня провели на край арены напротив ложи джеддака. Птанг встал рядом. Он, насколько я понял, был назначен секундантом. Некоторое время мы стояли вдвоем, вероятно, для того, чтобы я успокоился. Затем приблизился Нолат в сопровождении воина. На арене находился еще и пятый человек – судья.
Нолат был большой и сильный мужчина. Даже в известном смысле красивый. Птанг предупредил меня, что мы должны приветствовать друг друга, и я, встав в позицию, отсалютовал. Однако Нолат презрительно фыркнул:
– Пришло, раб, твое время умереть.
– Ты совершил ошибку, Нолат, – сказал я.
– Какую же? – спросил он, делая выпад.
– Ты отказался приветствовать меня, – я парировал его удар. Лезвия выбили искры. – Теперь я буду безжалостен.
– Жалкий раб! – выкрикнул он и нанес еще один удар.
Вместо ответа я поцарапал ему щеку кончиком острия меча.
– Я предупредил тебя.
Нолат рассвирепел и бросился на меня с очевидным намерением немедленно закончить поединок. Мой меч царапнул другую сторону его лица и, мгновение спустя, нарисовал на его груди знак – кровавый крест.
Все замерли. Только свита Ксансака откровенно торжествовала. Кровь хлестала из ран Нолата, он двигался с видимым трудом. Внезапно тишину разорвали крики:
– Смерть! Смерть!
Было ясно, что Нолат не мог поразить меня. Значит, все хотели, чтобы я убил его. Толпа жаждала убийства. Но я просто обезоружил Нолата, и его меч со звоном упал на другом конце арены. Судья побежал за ним, и я не стал препятствовать.
Я повернулся к секунданту Нолата:
– Я дарю ему жизнь!
Эти слова я произнес достаточно громко, чтобы их слышали все. Раздались вопли:
– Смерть! Смерть!
– Он предлагает тебе жизнь, Нолат, – сказал секундант.
– Но выигранное пари должно быть оплачено так, будто я убил тебя, – добавил я.
– Я буду драться, пока не убью тебя, – сказал Нолат. Он оказался отважным человеком, и мне не хотелось убивать его. Его рука снова сжимала возвращенный меч, и мы вновь вступили в схватку. На этот раз Нолат не улыбался и не пытался оскорбить меня. Он дрался за свою жизнь. Он боролся как загнанный в угол зверь. Он был хороший фехтовальщик, но далеко не самый лучший среди перворожденных. Я мог бы убить его в любой момент, но мне все же не хотелось делать этого, поэтому я нанес ему еще несколько колотых ран и снова выбил меч. И так несколько раз. И когда судья в очередной раз побежал за мечом моего противника, я подошел к ложе джеддака и отсалютовал ему.
– Что тебе надо, раб? – спросил офицер охраны.
– Я пришел просить жизнь для Нолата. Он хороший фехтовальщик и отважный воин. Я не убийца и убивать его сейчас – неблагородно.
– Странная просьба, – сказал Доксус, – этот бой до смертельного исхода, он должен продолжаться.
– Я здесь чужой, но там, откуда я пришел, бой может быть прерван, если один из участников докажет, что имело место мошенничество.
– Кого ты имеешь в виду, Настора или Нолата?
– Пока я спал прошлой ночью, в мою комнату кто-то проник и подменил мой меч на более короткий. Он на несколько дюймов короче меча Нолата. Во время боя я заметил, что это не мой меч. Ксансак и Птанг подтвердят это.
Доксус вызвал Птанга и Ксансака. Он потребовал, чтобы они осмотрели меч. Ксансак заявил, что это меч из его оружейной, но чей именно, он сказать не может. Птанг должен знать наверняка.
Доксус повернулся к Птангу.
– Этот меч принадлежит Дотар Сояту?
– Нет.
– Ты узнаешь это оружие?
– Да.
– Чье оно?
– Меч принадлежит Бан Тору, – ответил Птанг.
IX
Доксусу ничего не оставалось делать, как прекратить поединок и считать, что пари выиграл Ксансак. Настор с огромной неохотой уплатил сто тысяч таней Ксансаку. Доксус послал за Бан Тором. Он был в бешенстве: перворожденный совершил бесчестный поступок – позорное пятно на всю расу.
– Этот человек входил к тебе в комнату ночью? – спросил он меня.
29 
