Последние отзывы

  8  

Когда он явился, я внимательно рассмотрел его. Крепкий, высокий, хорошо сложенный – настоящий воин.

– Насколько я помню, ты из Кобола? – спросил я.

– Я родился в Тьянате. Там у меня была жена и дочь. Жена погибла от руки убийцы, а дочь исчезла еще в детстве, я не знаю, что с нею случилось, где она. Горе мое было велико, и я не мог оставаться в Тьянате. Я стал пантаном-наемником и служил в Коболе.

– И ты знаешь эмблемы многих городов?

– Да.

– Чья это эмблема? – я достал копию эмблемы Джахара, которую принес из Дворца Знаний.

Он взглянул на нее, и глаза его сверкнули.

– Это она! – вскрикнул он.

– Ты видел такую же?

– Именно такая эмблема была у воина, которого я схватил возле флайера похитителей.

– Значит, похитители установлены, – сказал я и повернулся к мажордому.

– Пошли человека к Главнокомандующему и сообщи, что дочь Тор Хатана похищена воинами Джахара. Я убежден, что это сделано по приказу Тул Акстара.

– Затем я повернулся и покинул дворец.

Взлетев над башнями Великого Гелиума, я взял курс на запад, в далекие неизведанные края, где находился Джахар. Теперь я был убежден, что Саноме Тора предстояло стать не джеддарой Тул Акстара, а его рабыней, наложницей, так как джеддаки не похищают будущих жен.

Я был уверен, что понял причину похищения правильно. Посланник Тул Акстара сообщил своему господину о необычайной красоте дочери Тор Хатана, а также о том, что она недостаточно высокого происхождения, чтобы стать джеддарой. И Тул Акстар решил похитить девушку, чтобы обладать ею. Кровь моя кипела при этих мыслях, но я был, несомненно, прав в своих предположениях.

За последние 10–20 лет воздухоплавание на Барсуме сделало большой скачок в развитии. Изобретения Карториса стали началом новой эры. Целые столетия мы считали, что достигли совершенства в этом деле, но Карторис смог переубедить нас. Благодаря его трудам существенно улучшилась конструкция кораблей всех классов, произошла революция в моторостроении.

Мы считали, что наши легкие мощные радиевые двигатели уже не могут быть улучшены, а полет в воздухе не может быть более безопасным, более экономичным, более быстрым – около 1100 хаадов в зод – приблизительно 100 земных миль в час. Но вот никому неизвестный падвар из Гелиума объявил, что изобрел новый двигатель, наполовину меньший по весу, чем нынешние модели, и позволяющий развивать скорость вдвое большую.

Именно такой мотор был установлен на моем флайере, он потреблял энергию, выделяемую из магнитного поля планеты.

Принцип действия мотора был известен только самому изобретателю и правительству. Тайна эта свято сохранялась.

Вокруг пропеллера была смонтирована сложная конструкция – аппарат выделения энергии, которая вращала пропеллер. Скорость контролировалась путем увеличения или уменьшения числа элементов аккумулятора энергии простым движением рычага. Пилот обычно лежал в кабине на животе и был привязан ремнями безопасности.

Предел скорости движения, как заявил изобретатель, зависит только от веса корабля. Мой флайер свободно развивал скорость 2000 хаадов в зод. Конечно, можно было увеличить количество элементов аккумулятора и увеличить скорость до 3000 хаадов, но любой флайер развалился бы на такой скорости на куски.

Другим чудесным изобретением Карториса был компас и автопилот. Достаточно выставить курс и можно спокойно ложиться спать. Корабль доставит вас до места назначения, спустится до высоты в сто ярдов и повиснет в воздухе, а специальное устройство разбудит пилота. Я полагаю, что Джон Картер подробно описал это устройство в одном из своих манускриптов.

Для меня сейчас этот прибор не представлял ценности, так как я не знал, куда лететь. Однако я выставил курс тридцать градусов южной широты, тридцать пять градусов восточной долготы, так как полагал, что Джахар находится где-то там, и включил автопилот.

На большой скорости я пролетел над обработанными и орошаемыми землями Гелиума и понесся над мертвой пустыней, покрытой желтым мхом. Это было дно давно пересохшего океана, по которому когда-то плавали корабли счастливого и процветающего народа. Но те времена давно прошли и остались лишь в легендах и сказках Барсума.

Кое-где на возвышенностях я видел древние памятники той эпохи – печальные полуразрушенные города древнего Барсума. Но даже в этих развалинах ощущались великолепие и величественность, которые поражали даже современного человека. Это были трагические следы, оставленные древней цивилизацией, которая двигалась за морем по мере того, как оно пересыхало. Города, лишавшиеся возможности заниматься коммерцией, теряли свое могущество и становились легкими жертвами диких орд зеленых кочевников, которые теперь стали единственными обитателями пустынных бесплодных равнин – дна пересохшего океана. Ненавидящие и ненавидимые, не знающие ни любви, ни жалости, ни счастья, ни покоя, не умеющие смеяться, плакать, они проводили свою жизнь в постоянных войнах друг с другом, со своими соседями; любой человек, попавший в эти безрадостные пустыни, становился жертвой их безудержной жестокости и алчности.

  8