Особенно,... 
41 
Наконец, работа была закончена. Мы имели прекрасно вооруженный корабль, невидимый для противника. Единственное, что удручало меня, это то, что мне пришлось поставить двигатель старой конструкции, так как моих знаний было недостаточно, чтобы сконструировать новый мотор.
Когда работа близилась к завершению, я заметил, что Фор Так становится очень раздражительным. Он во всем находил недостатки и даже однажды приказал прекратить работы. Правда, ненадолго.
А теперь уже конец. Корабль готов к полету. Погружены припасы пищи, воды, и в последнюю минуту я установил компас с автопилотом, за что впоследствии был очень вознагражден за свою предусмотрительность.
Когда я сказал Фор Таку, что мы летим немедленно, он запретил это, хотя и не объяснил, почему. Но я уже потерял терпение и сказал старику, что мы полетим, хочет он того или нет.
Он не впал в ярость, как я ожидал, а рассмеялся. И смех этот был страшнее, чем гнев.
– Вы думаете, что я идиот, – прокаркал он. – Вы думаете, что я позволю вам улететь и передать все мои тайны Тул Акстару? Вы ошибаетесь.
– И ты тоже, – ответил я. – Ты ошибаешься, думая, что мы хотим предать тебя, и ошибаешься, когда полагаешь, что сможешь помешать нам улететь.
– Хей-хо! – каркнул он. – Мне не нужно запрещать вам лететь в Джахар, потому что вы никогда не прилетите туда. Я не сидел сложа руки, пока вы делали этот корабль. Я сконструировал Летающую Смерть в реальную величину. Она настроена на ваш корабль. Если вы улетите без моего разрешения, вас ждет гибель. Хей-хо! Что вы скажете на это?
– Я скажу, что ты старый дурак. У тебя есть возможность принять помощь двух честных воинов, а ты хочешь сделать их своими врагами.
– Врагами, которые ничем не смогут повредить мне. Ваши жизни в моих руках. Вы скрываете от меня свои намерения, но недостаточно хорошо. Я прочел ваши мысли и знаю: вы считаете меня сумасшедшим. А кроме того, я узнал, что сделаете все, чтобы предотвратить гибель Гелиума. Не сомневаюсь, что вы поможете мне уничтожить Джахар, Тьянат… Но моя настоящая цель – Гелиум – самое могущественное государство Барсума. Гелиум объявит меня джеддаком джеддаков, когда я уничтожу его флот и поставлю на колени.
– Значит, весь наш труд впустую? – спросил я. – Мы не можем лететь на корабле, который построили?
– Можете, но при одном условии.
– Что за условие?
– Ты полетишь в Джахар один, а Нур Ан останется заложником. Если ты обманешь меня, он умрет.
Уговаривать его было бессмысленно. Ничто не смогло бы изменить его решение. Я пытался убедить его, что один человек мало что может, вероятно, ему ничего не удастся сделать, но он был тверд – я должен лететь один, и только один.
11. «Пусть огонь будет горячим!»
Когда я поднялся в звездное великолепие Барсумской ночи, бедный замок Фор Така остался внизу, как жемчужина, омываемая мягким светом Турии. Я был один. Нур Ан остался внизу заложником сумасшедшего ученого. Поэтому я должен вернуться в Джаму. Нур Ан не взял с меня обещания, он знал, что я вернусь обязательно.
В двухстах пятидесяти хаалах к востоку лежал Джахар… и там была Санома Тора. В ста пятидесяти хаадах на юго-востоке находился Тьянат… и Тавия. Я повернул свой корабль на восток и полетел туда, где находилась женщина, которую я любил. Я летел с открытыми смотровыми отверстиями к Джахару.
Но свои мысли я не мог контролировать. Несмотря на то, что я пытался сконцентрироваться на цели своего путешествия, я все время вспоминал тюремную камеру, темно-коричневые волосы, обнаженное плечо, которое один раз прижалось ко мне. Я пытался отогнать эти воспоминания, летя сквозь ночь, но они постоянно возвращались ко мне, заставляли думать о том, что же произошло с Тавией.
Я включил автопилот, настроил его на Джахар, так как узнал от Фор Така его точные координаты, и мне теперь не было необходимости смотреть на приборы. После этого я занялся кораблем, установил по-новому дезинтегрирующие пушки, так, как мне это было нужно.
Фор Так вооружил меня тремя типами лучей – распыляющими металл, дерево и человеческую плоть. Кроме того, у меня было еще кое-что, что я просил, но Фор Так отказался дать мне: сосуд с веществом, которое могло оказаться весьма ценным для меня. Я пощупал карман, чтобы убедиться, что сосуд при мне.
Внутри корабля было очень тесно и неудобно: я ведь привык к открытым палубам кораблей Гелиума. Я стал устраиваться спать, так как знал, что автопилот приведет флайер в Джахар, а звонок разбудит меня при приближении. Но сон не шел ко мне. Я думал о Саноме Тора. Я видел перед собой ее холодную величественную красоту, но она все время растворялась в живой красоте Тавии, в ее глазах, блестящих радостью жизни, теплых и ласковых.
41 
