28 
— Как он нашел меня? — Она всхлипнула.
— Я думаю о том же. — Дэвид вдавил педаль газа, когда они оказались на асфальте. БМВ зарычал, отзываясь всей скрытой мощью, и помчался по шоссе.
— Никто, кроме полиции, не знал, что я буду здесь.
— Может быть, произошла утечка информации. Или… — он быстро взглянул в зеркало заднего вида, — за тобой следили.
— Следили? — Кейт обернулась, но позади, освещенная тусклым светом фонарей, была пустая лента шоссе.
— Кто привез тебя в коттедж?
Она посмотрела на его профиль, подсвеченный огоньками приборной доски.
— Мои друзья. Сьюзен.
— Ты заезжала домой?
— Нет, мы сразу поехали сюда.
— Но вещи? Когда ты их собирала?
— Консьержка собрала чемодан для меня и привезла в клинику.
— Он мог следить за входом в клинику. Ждал, когда ты закончишь работу.
— Но я не заметила за нами машины.
— Еще бы. Люди не замечают таких вещей. Мы обычно концентрируем внимание на том, что впереди. А номер телефона он мог найти в книге. Фамилия Сантини есть на почтовом ящике.
— Но я не понимаю! — воскликнула она. — Если он хочет убить меня, почему предупреждает, когда можно в любой момент появиться и убить.
— Кто может знать его мысли? Может, ему доставляет удовольствие пугать жертву. Или хотел припугнуть, чтобы ты не говорила ничего в полиции.
— Он мог убить меня прямо на пляже. — Она старалась гнать страшные мысли, но перед глазами так и стояла картина: она лежит в луже крови, которую быстро впитывает песок.
На холме показались первые дома с освещенными окнами. Каждый дом казался ей спасительным убежищем. Но где в этой темноте найдет спасение она? Так уютно было в машине. Хотелось ехать без конца, не покидая этот островок безопасности.
Закрыв глаза, Кейт слушала рев мотора, стараясь отогнать ужасное видение своей смерти. Хороший автомобиль БМВ. Что там пишут в рекламе? «Высокие германские технологии, безупречное исполнение и дизайн» — как раз автомобиль для Дэвида, именно в таком она его могла вообразить.
— …И там много комнат… — услышала она, — ты можешь оставаться так долго, как захочешь.
— Что? — Она снова взглянула на его профиль.
— Я сказал, можешь оставаться сколько понадобится. Не «Ритц», конечно, но безопаснее, чем в отеле.
Она покачала головой:
— Не понимаю. Куда мы едем?
Дэвид взглянул на нее и снова сосредоточился на дороге.
— Ко мне домой, — спокойно ответил он.
— Вот мы и дома. — Он открыл дверь, и они вошли в темную квартиру.
В огромные окна гостиной вливался лунный свет, полоски света лежали на натертом паркете и темных предметах мебели. Дэвид провел ее к дивану, усадил. Потом, как будто понимая ее страх, зажег все лампы и удалился на кухню. Она смутно услышала звяканье стекла. Вернувшись, он сунул ей в руку стакан:
— Выпей.
— Что это?
— Виски. Давай. Тебе просто необходимо сейчас это выпить.
Кейт машинально сделала большой глоток, и сразу на глазах выступили слезы, от крепости захватило дух.
— Отличная вещь. — Она закашлялась.
— Вот именно. — Он снова вышел, а ее вдруг охватил приступ паники, она боялась оставаться одна.
Она позвала:
— Дэвид?!
Он услышал панику и страх в ее голосе и сразу вернулся.
— Все в порядке, Кейт. Я никуда не уйду. Я здесь, рядом, на кухне. — Он подошел и с улыбкой погладил ее по лицу. — Допивай.
Она со страхом смотрела, как он снова уходит на кухню, потом услышала, как он говорит с кем-то по телефону. С полицией. Как будто они могут что-то сделать. Держа стакан обеими руками, она сделала еще глоток. Комната поплыла перед глазами, глаза снова наполнились слезами. Она поморгала и, когда взгляд прояснился, осмотрелась.
Это был дом, где не чувствовалось присутствия женщины. Мужской дом. Простая крепкая мебель, на дубовом паркете никаких ковров. Огромные окна в обрамлении строгих белых занавесок. Она могла слышать шум волн, разбивающихся о дамбу. Стихия, пугающая своей первобытной силой.
Повесив трубку, Дэвид постоял на кухне, собираясь с духом. Кейт уже и без того напугана, а увидев его смятение, испугается еще больше. Сделав глубокий вдох, он вошел в гостиную.
Она свернулась на диване, держа обеими руками стакан. Все-таки на ее лице появился румянец, но такой слабый, что напомнил ему о покрытой инеем розе. Ей надо еще выпить. Он взял у нее стакан, наполнил до краев и сунул обратно в руки. Они были ледяными. Она выглядела такой уязвимой и ранимой. Если бы он мог сейчас отогреть ее в объятиях, вдохнуть жизнь в ее окоченевшее тело! Но он боялся проявить решительность, потому что знал, куда это может их завести.
28 
