22 
Разумеется, наше правительство проигнорировало этот ультиматум. Генсек только высказался в том смысле, что американская военщина снова хочет устроить провокацию, но у нее ничего не получится. Но я видел ситуацию изнутри и отчетливо помню, в каком диком мандраже все были. Ввели состояние повышенной боевой готовности, отменили увольнительные и отпуска. Подняли в воздух бомбардировщики и авианосители. Экипаж «Союза-3» начали готовить к эвакуации.
Тут мы столкнулись с серьезной проблемой. Хотя в Отряде советских астронавтов уже числилось свыше трехсот человек, опытные пилоты были нарасхват. На дежурство стали ставить дублеров – тех, кто еще в космос не летал. Среди них был и я.
После общей подготовки я переходил из группы в группу. Сначала меня направили в космические истребители, потом готовили в экспедицию посещения станции «Союз-3», а потом снова перекинули в истребители. Я уже совершил несколько вылетов на «Красной звезде» под брюхом «Су-100», но в космос мне пока подняться не дали. Но нельзя сказать, чтобы боялся. Нервничал немного, было. Наконец-то сбудется мечта. Был при этом уверен, что все получится. Нас ведь натаскивали до автоматизма. Мы знали, что и как будем делать на орбите. Нет, не боялся.
Хотя случались казусы. Люди не железные. Один наш товарищ – кстати, бывалый пилот, дважды летавший в космос, вдруг перед стартом подхватил «медвежью болезнь». Скрючило его так, что он шагу не мог ступить. Ему на ВВП бежать, а он сидит в скафандре и за живот держится. Так и не полетел. А мы полетели.
Американцы решились атаковать в ноябре. Начали запускать орбитальные самолеты и сводить их в группы. Стало ясно, наш час пробил. Пора!
Стартовали по нормативам. Я – в первой пятерке. На расчетную высоту поднялся без проблем. Поначалу даже не оглядывался вокруг. В кабине «Красной звезды» тесно, даже теснее чем в кабине «МиГа», штатные процедуры идут одна за другой. ЦУП все время на связи. КИПы ведут и отпрашивают. Потом – маневр, я на новой орбите и могу наконец посмотреть на звезды…
Черт возьми! Красота какая! Я шел с наклоном на правый борт. Слева – черное небо с яркими немигающими звездами. Справа и внизу – Земля. Большая. Голубая. Потрясающе красивая. Впереди – горизонт Земли. Очень красивый ореол у нее. Сначала радуга от самой поверхности Земли, и вниз такая радуга переходит. Это, наверное, оптика так играет…
Извините, путаюсь. Нет у меня слов и образования литературного, чтобы описать эту красоту. А может, и нельзя ее описать. Тот, кто на орбите не был, вряд ли сможет представить, что это такое – Земля из космоса. Непередаваемо. И непредставимо. Ради этого стоит жить и работать. А иногда приходится убивать и умирать…
Наконец вышел в район станции. Там нас эшелонировали. По командам из ЦУПа сбросил скорость и занял позицию на радиусе оборонительной сферы. Сверился с навигационными приборами. Вроде, все верно. Станция была совсем далеко, и в солнечном свете выглядела маленьким золотистым цилиндром – как гильза от патрона. Справа, слева, снизу и ближе к станции находились мои друзья по Отряду астронавтов. На орбиту для создания оборонительной сферы вывели девятнадцать машин.
От «Союза» отделился эвакуационный модуль. Ушел вниз.
Казалось, все замерло, и только Земля величаво крутится под нами, но это была иллюзия – на самом деле мы с орбитальной станцией падали на нее с сумасшедшей скоростью, но не могли упасть. Эффект, описанный еще Ньютоном.
Невесомость я всегда переносил хорошо. Многие из астронавтов жалуются на тошноту, головокружение, а у меня никаких проблем никогда не было. Но интересно. Вытащил из зажима карандаш. Пустил его в полет по кабине. Полюбовался. Почувствовал себя ребенком – простым и наивным.
Тут забормотал в наушниках оператор из КИПа, и пришлось вернуться в реальность, отработать процедуру ориентации и доложить показания приборов.
Мы могли находиться в оборонительной сфере долго – до пяти-шести суток, пока не начали бы отказывать системы жизнеобеспечения и не пришлось бы сходить с орбиты. Кому-то может показаться, что это скучнейшее времяпровождение, но это не так. Если вокруг тебя космос, нет повода для скуки. Вы в звукоизолированной камере посидите – вот там настоящая тоска! А ведь месяцами высиживали! Кроме того, ЦУП ведет нас, постоянно проверяет работу систем, сравнивает показания бортовых приборов с данными радиолокационного наблюдения и так далее. Так что, дело всегда найдется. А в промежутках между делами можно перекусить и полюбоваться красотищей…
22 
